Кто в тереме живёт, или Хроники мелкого рантье - стр. 62
– …да ладно б потешались только, а то ведь уже за глотку берут! А мы всё молчим и демонстрируем, какие мы миролюбивые. Вон в Западном Берлине: толпа собралась, помитинговала и госграницу снесла. И – тишина! Войска стоят в полной боеготовности и ждут приказа на пресечение, а наш верховный в это время с Бушем шампанское попивает. А его благоверная по Швейцарии носится и барахла скупает на сотни тысяч долларов… Тьфу ж ты ж, боже мой! Уж на что Леонид Ильич был мягкий человек, но при нём весь мир знал: если от берлинской стены хоть камешек отлетит, мы всю Европу танками проутюжим. Вот где они у нас все были! Вот где!
Он трясёт сухим кулачком, кажущимся ещё более крохотным из-за широкого обшлага пальто.
– …мне мой бывший сослуживец по Генштабу вчера звонит и докладывает, какие там сейчас настроения преобладают. А настроения такие, что Горбачёва пора к стенке ставить. И меня спрашивает: ты-то как считаешь, Вень? Попахивает тут пятой колонной? А я ему говорю: Дмитрий Архипыч, дорогой! Окстись! Да был бы он предатель, он бы потоньше действовал! Поскрытней, поискусней. Он бы так напропалую интересы страны не сдавал. А он опасней любого предателя в тысячу раз, потому что – дурак. Обычный периферийный дурак, которому всё дуриком досталось и потому не жаль ничего: ни людей, ни земли нашей, кровью политой. Для него главное – это по миру со свистулькой пройтись и чтоб на него все пальцем показывали и кричали: вон Мишенька идёт! Здравствуй, Мишенька! Какой ты сегодня ладный да красивый! Какая у тебя свистулька звонкая и какие идеи прогрессивные, всемирно-исторического масштаба… И вот ему Буш это говорит, и Тэтчер говорит, и Геншер говорит, и папа римский говорит, и ему так приятно становится, что он готов что хошь подписать. А они это дело раскумекали и теперь гоняют его по кругу. И подхваливают, и подначивают, чтобы выжать побольше…
Каменные громады, всё теснее сжимающие улицу с обеих сторон, внезапно расступаются и "Волга" выносится на просторы Лубянской площади, расцвеченные круговертью машинных огней и лучами прожекторного света. На плечах и макушке бронзового Дзержинского, седого от снега, лепятся с полдесятка нахохленных птичьих шариков.
– …так ещё и трус патологический! Довёл страну до ручки и полной дезорганизации, а теперь, когда всё кругом на голову валится, решил ответственность на других переложить. Сначала МВД у него стало виновато, за Фергану с Сумгаитом, потом Рыжков за шахтёрские забастовки. Потом Минобороны проштрафилось, когда попыталось в Тбилиси порядок навести. А после так очко заиграло, что экстренный съезд в Кремле собрал. И объявил: поздравляю, товарищи депутаты! Отныне высшим органом власти в стране являетесь вы… Дурак-дурак, а хи-и-трый! Думал, что рулить будет, как прежде, в одиночку, а ответственность размажет по двум тысячам депутатских рыл. Думал, что они всё скушают безропотно и голоснут, как надо. А они – не скушали! Полезли на трибуну и доказали, что свистульки у них тоже имеются, да ещё позвонче мишиной. И объяснили заодно, что, если уж ответственностью делишься, тогда давай и властью делись…