Кто ты, моя королева? - стр. 42

– Никого. – отмахиваюсь я. – Иллюзией прикроюсь. И никто не должен знать, что я отлучился. 

– Конечно, ваше величество. – склоняет голову секретарь. – Будут ещё распоряжения? 

– Нет. 

Мне срочно нужно лично и воочию увидеть один документ в главном Храме, а потом посоветоваться с единственным человеком, который может хоть как-то прояснить для меня происходящее.

Симон кивает и уходит выполнять, а я откидываясь на спинку кресла. Ну и что мне со всем этим делать? Задумавшись, даже не сразу слышу стук в дверь. 

– Отец, можно? Вашего секретаря нет на месте. – заглядывает в кабинет Тайрэн.  

– Заходи, сын. Я рад, что ты пришёл. – внимательно наблюдаю за тем, как мой наследник подходит к столу. – Садись, поговорим. 

– Вы были у матери? – первое, что спрашивает Тай, как только занимает одно из кресел. 

– Да. 

– Она рассказала вам? Про память?

– Рассказала. – киваю я, поборов желание спросить, почему он этого не сделал. Сын поступил правильно и не по годам мудро. Не ему с этим разбираться. 

– И? Вы ей верите? – как можно равнодушней, спрашивает Тайрэн. 

– Она действительно ничего не помнит из того, что было до отравления. Ни себя, ни тебя, ни меня. 

– Значит ли это, что вашей вражде конец? – в его голосе появляется нескрываемая надежда. 

Вздохнув, я тру переносицу. Знать бы мне самому ответ на этот вопрос. 

– Не знаю, сын. То, что она… стала другой, не означает, что лучше. – уклончиво отвечаю я. 

– Я понимаю. Просто… Она так добра и внимательна ко мне, – брови Тая сдвигаются, образуя хмурую складку. – Словно она может любить меня. Я… мне хочется этого. 

Мои челюсти сжимаются до хруста. Сколько раз я мечтал свернуть шею мерзкой суке, по недосмотру богов ставшей матерью моему сыну, только за этот потерянный взгляд моего ребёнка, за то что он считает себя недостойным материнской любви. А Тай тем временем продолжает добивать меня своей откровенностью. 

– Она встала, несмотря на боль, чтобы обнять меня. Это было так… хорошо. – он сглатывает, вонзая зазубренное лезвие мне в сердце. – Но так странно, словно это и не она вовсе. Я так запутался, отец. 

Как я понимаю тебя, мальчик мой. Я тоже запутался. И виной тому одна и та же особа. 

– Мы разберёмся, сын. Обещаю. – поднимаюсь я, так как слышу  стук в дверь. И прежде чем разрешить секретарю войти, подхожу и сжимаю его плечо, желая подбодрить. – Можешь посещать её, если желаешь. Но послушай моего совета. Не спеши питать преждевременные надежды. У нас нет гарантии, что она прежняя не вернётся. 

Мысли о сыне  не покидают меня всё то время, что понадобилось мне на дорогу к Храму Великой Праматери. Меньше всего мне хочется, чтобы он снова страдал. Но в сложившейся ситуации я боюсь, что это неизбежно и пока не знаю, как поступить.