Кто служил в армии, в цирке не смеётся. Сборник рассказов - стр. 73

– Иди сюда, до обеда, вместо строевой подготовки, будешь разлиновывать эти блокноты. Видишь…, рамки на каждой странице уже выполнены и тебе осталось только разлиновать строки по одному сантиметру. Вот линейка, вот ручка с чёрной пастой. А вот блокноты. После обеда я приду и посмотрю. Задача ясна.

Солдат покрутил в руках линейку – Чего тут не понять?

– Понятно, товарищ подполковник….

После обеда я долго и удручённо крутил в руках готовые разлинованные блокноты и, помня, что в таких творческих семьях, рождаются дети с тонкой и нежной психикой, думал – как бы мне культурно высказать своё неудовольствие качеством выполнения простенькой задачи. Но на ум почему-то лезли народные выражения, которые с культурой не имели ничего общего. Очень хотелось слегка, только реально слегка, стукнуть в лоб и спросить – Ты случайно не учился в школе для супер одарённых детей, которых сейчас модно называют дети «Индиго»? А на мой примитивный взгляд так называемые дети «Индиго» неврастеничные, психопатичные, не развитые личности, а по простому, по-русски – ДЕБИЛЫ и нечего тут правду скрывать за красивыми названиями.

– Товарищ солдат, вот это вы считаете, что линии проведены через один сантиметр? – Осторожно спросил своего подчинённого.

Солдат сам посмотрел на меня как на человека, страдающего последней стадией Аутизма, полистал блокнот и недоумённо пожал плечами: – Как сказали про сантиметр, так я и прочертил….

– Хорошо, отставим пока размеры. Ну а здесь… Вы же видите, что тут всё испачкано пастой…., – я разговаривал с ним, как с больным – тихо и спокойно.

Солдат опять посмотрел на меня и в его чистом взгляде проскальзывало не только удивление, типа – Чего вы до меня пристали? Я же всё расчертил…. Там же было и сожаление – Ну и тупой командир у меня….

– Так паста пачкается… Что я сделаю?

Я закрыл глаза и досчитал до десяти.

– Хорошо, товарищ солдат, – голос мой, хоть я и сдерживался, приобрёл гулкость и медность, которые для обычного солдата, как правило, не обещало ни чего хорошего и мне пришлось ещё раз досчитать уже до двадцати. Начальник артиллерии, присутствующий при этом, потом мне рассказывал, – Борис Геннадьевич, я думал что тебя либо сейчас «Кондратий» хватит, такой вид у тебя был, либо канцелярия сгорит от искр, сыпавшихся из твоих глаз. Но, молодец, уважаю – ты сдержался и даже не стукнул его в лоб. Правда, голос у тебя был очень нехороший. Успокаивало одно – квартира у тебя есть, пенсия тоже. Стукнешь…, ну и уйдёшь… на пенсию… Тем более контуженный.

– Хорошо. А почему тогда линии кривые и через линию я вижу ваши пальцы?