Кто нашел, берет себе - стр. 50
«Тогда почему я здесь? Снова к исходной точке, как белка в колесе. Если какая-то женщина пометила мое лицо ногтями, может, я ей врезал? Может, сломал челюсть?»
Что-то шевельнулось за черным занавесом беспамятства. Если именно это и произошло, его обвинят в нападении, и он может отправиться в Уэйнесвилл, прокатиться в большом зеленом автобусе с решетками на окнах. Уэйнесвилл – это, конечно, плохо, но он отсидит несколько лет, если придется. Нападение – не убийство.
«Пожалуйста, пусть это будет не Ротстайн, – думал он. – Мне надо столько прочитать, все это чтиво лежит в безопасном месте и ждет. А самое главное, у меня есть деньги, чтобы прокормиться, пока я буду читать, больше двадцати тысяч в самых обычных купюрах по двадцать и пятьдесят долларов. Этого хватит надолго, если не шиковать. Пожалуйста, пусть это будет не убийство».
– Любимая нужна мне та, что не сведет меня с ума.
– Еще раз это скажешь, хрен моржовый, – крикнул кто-то, – и я вытащу твою прямую кишку через рот!
Моррис закрыл глаза.
Хотя к полудню самочувствие улучшилось, Моррис отказался от бурды, которую принесли на ленч, – лапши, плававшей в кроваво-красном соусе. Около двух часов дня в коридор вошла четверка охранников. Один, державший в руке планшет с зажимом для бумаг, начал выкрикивать фамилии:
– Беллами! Макгивер! Райли! Рузвельт! Сисьгарден! Холлоуэй! Шаг вперед!
– Сигарден, сэр! – поправил охранника здоровяк-негр из соседней камеры.
– Да мне плевать, будь ты Джон Ф. Говноед. Кто хочет говорить с назначенным судом адвокатом, шаг вперед. Кто не хочет, сидит дальше.
Шестеро названных арестованных выступили вперед. Кроме них, в камерах уже никого не осталось, во всяком случае, в этом коридоре. Остальных привезенных сюда прошлой ночью (к счастью, и большого поклонника творчества Джона Мелленкампа[5]) или освободили, или увезли на утреннее заседание суда. Как и положено мелкой рыбешке. После полудня, и Моррис это знал, в суде рассматривались серьезные дела. Именно после полудня разбиралось его маленькое приключение в Шугар-Хайтс. И командовала парадом судья Буковски, та еще сучка.
Когда дверь камеры распахнулась, Моррис молился Богу, в которого не верил. Нападение, Господи, хорошо? Просто нападение – не покушение на жизнь. И тем более не убийство. Господи, пусть они ничего не знают о том, что произошло в Нью-Хэмпшире или в некой зоне отдыха в штате Нью-Йорк, хорошо? Не возражаешь?
– Выходите, парни, – скомандовал охранник с планшетом. – Выходите и поворачивайтесь направо. Встаньте на расстоянии вытянутой руки от стоящего впереди американского гражданина. Никого ни за что не хватаем. Не доставляйте нам хлопот – и мы ответим тем же.