Ксандопуло Георгий. Өнегелі өмір. В. 37 - стр. 16
В Алма-Ате, работая в ЦХЛ, Центральной химической лаборатории Южно-Казахстанского геологического управления, заинтересовался спектроскопией. сам сконструировал и, привлекая электронщиков, сделал прибор, который в пробе 0,5 мл мог определить присутствие лития, натрия, калия, кальция, бора, цезия, редкоземельных элементов. Потом сделал еще несколько спектрометров для Института земледелия, для Госпиталя участников войны, для КИЗа в Шарданде акмолинской области, а также для лаборатории профессора Пономарева в Горно-металлургическом институте и для Центральной лаборатории местного геологоуправления в Иркутске. Так, постепенно я стал известным спектроскопистом в Алма-Ате и не только. Без руководителя, самостоятельно написал и защитил кандидатскую диссертацию по пламенной спектрофотометрии.
«А ты можешь сделать прибор, чтобы он на этиловом спирте работал? – спрашивает меня Борьба иванович из лаборатории Пономарева. – Можешь, тогда сделай, напиши нормы расхода спирта для него и поставь прибор на видное место. Мы его чехлом прикроим, чтоб не пылился, а спирт нам для других важных дел пригодится».
Работал я в те времена в трех местах. Ни от какой работы не отказывался. Даже начал было преподавать химическую технологию будущим бухгалтерам в Нархозе. Но тут Михаил Ильич Усанович пригласил в КазГУ на химфак, на кафедру физической химии. Я был счастлив!
В Университете М.И. Усанович взял меня на договорную тему с актюбинской Алгой, химическим заводом по получению борной кислоты. Переработка Индерской руды на том заводе велась по мокрому способу. в результате бор попадал в грунтовые воды. Поэтому был составлен договор с кафедрой на разработку неводного способа получения борной кислоты. Этот способ и разрабатывался мною. Он основан на реакции борной кислоты с метиловым спиртом. По новой технологии при 40 >0С образовывался летучий эфир. Этот способ позволял получать чистейшую борную кислоту. Но мы совершили «политическую» ошибку – запатентовали способ, не включив в авторы чиновников, стоящих у руля в Химпроекте. В результате этот способ не был внедрен. все расчеты и чертежи так и лежат в шкафу, не найдя применения. Честно высказанные мною в «высших инстанциях» упреки по этому поводу и приведенные веские доводы так и остались словами. наверное, когда дело имеет государственные масштабы, иногда необходимо идти на компромиссы.
на кафедре физической химии стояли в то время без дела масс-спектрометр и спектрометр ЭПР. Они как нельзя кстати пришлись для продолжения моих занятий с пламенем и в области химической кинетики горения. Образовалась группа: химфизиков – Борис Колесников, Валерий Завадский, Юрий Рябикин, Дмитрий Однорог, Владимир Дубинин… Перед этими сотрудниками была поставлена задача – зондирование фронта атмосферных пламен. До этого были известны работы ряда иностранных исследователей, которые выполнялись при давлении 25-30 кПа. При таком давлении фронт пламени становится широким, и введение зонда во фронт не было проблематичным. Хотя все эти исследования были проведены со всей тщательностью, но они имели общий большой недостаток. Он связан с тем, что при пониженном давлении механизм выгорания топлива существенно отличается от того, который имеет место при атмосферном давлении и более высоком.