Крысятник - стр. 39
– Разбегаемся, начальник, только давай сначала договоримся, – осклабился Кочан. – Не назначай ты свои свидания на улице в такую холодину! Как говорится, не май месяц, у меня задница отмерзла совсем. В Москве баров, что ли, нет? И пивка попить можно, и в тепле посидеть.
– Договорились, – улыбнулся Шибанов. – Только в следующий раз твоя очередь угощать.
Серый вдавил недокуренную сигарету в пепельницу. Тонкая бумага лопнула, и желтый табак неряшливо просыпался, испачкав пальцы.
– Вон того высокого хмыря в красной куртке видишь, Гончар? – спросил он, повернувшись к своему собеседнику, подвижному мужчине неопределенного возраста.
– Который сейчас валютой расплачивается? – уточнил тот, простуженно шмыгнув носом.
– Он самый, – подтвердил Серый. – Фартовый мужик. Вчера ему старушка какая-то серьги с изумрудами принесла, а теперь – перстень с бриллиантами. Поскольку он у греческого посольства трется, то каналы сбыта у него отлажены. Прикинь, сколько он «капусты» рубит в течение месяца. А в год?.. Прямо голова кругом идет.
Серый откинулся на спинку кожаного кресла. Удобно. Роскошь он любил. Впрочем, кто ее не любит? Но не у каждого есть деньги, чтобы ее оплачивать. Через тонированное стекло автомобиля хорошо просматривался пятачок у антикварного магазина, где топталось несколько человек. Здесь, едва ли не круглосуточно, проводились сделки, и, судя по количеству людей, которые желали избавиться от старинных украшений, можно было смело предположить, что в карманах «жучков» оседал немалый капитал. Почему же не в карманах Серого?
– Во сколько этот тип заканчивает свою рабочую смену? – спросил он.
– Часиков до шести будет стоять… – ответил Гончар.
– Люблю весну в начале марта, – хохотнул Серый.
– За что ж ее любить?
– Темнеет рано. Это плюс… Адрес помнишь?
– Обижаешь!
– Тогда отчаливаем.
Серый повернул ключ зажигания, дождался, пока заурчит двигатель, притопил педаль газа и медленно поехал по переулку.
Следующая остановка была сделана в районе Марьинского бульвара. Выбравшись из машины, Серый бросил критический взгляд на номера «девятки». Ничего не разобрать. Цифры были густо заляпаны грязью.
– Такие бабки гребет. Мог бы подыскать себе что-нибудь поприличнее этой халупы, – заметил Серый, когда Гончар ткнул пальцем в пятиэтажное здание.
Гончар хихикнул:
– А это он для конспирации. Подставляться не хочет.
Подъезд был не освещен, о чем Гончар позаботился заранее, выкрутив лампочки на нижних пролетах. Лишь на последнем этаже через толщу пыли пробивался тусклый свет.
Поднялись на второй этаж. В подъезде было тихо и прохладно, как в склепе. В окно виднелся небольшой садик, засаженный хилыми деревцами, и две скамейки, присыпанные снегом. Дорога к подъезду шла узкая – две легковушки вряд ли разминутся.