Крысиный бег. Иллюстрированный роман - стр. 23

Я поднялся с кровати, разделся по пояс, взял заранее заготовленный и принесённый с кухни нож и принялся за дело, став перед зеркалом. Первые два часа были самые сложные. Узор я помнил идеально, но хилые руки то и дело начинали дрожать и грозили испортить всё дело.

Его нужно не вырезать, а царапать по коже. Нужно знать меру. Не сильно слабо, чтобы узор был четким, и не сильно глубоко, чтобы не прорвать кожу и не пустить кровь, которая зальёт и испортит рисунок. Но с дрожащими от усталости руками это делать сложно.

Я оторвался от работы, сел на край кровати, перевёл дух и выпил воды. Такое чувство, словно бежал несколько дней подряд, без отдыха и перерывов. Спина ломит, ноги трясутся, руки не хотят подниматься. Но откладывать нельзя. Царапины быстро заживут, и узор испортится навсегда. На этом месте уже повторно ничего нельзя будет сделать.

Я снова встал и продолжил работу. Ещё даже не половина, ещё даже не четверть того, что я планировал сделать…

Ночь оказалась длинная. Несколько раз я хотел прервать работу и сделать фрактал меньшего размера. Это было не сложно, главное уметь заканчивать каждый уровень завершённым циклом. Но каждый раз уговаривал себя – ещё чуть-чуть, ещё один виток, потерпи ещё чуток, Майки!

И он вытерпел, вернее, его тело. На улице взошло солнце, а я стоял перед зеркалом и любовался завершённой идеальной фигурой. Узор вышел чуть больше, чем у того меня. Или это так казалось? Грудь мальчишки была не такая широкая, как грудь здорового сорокалетнего мужика из жестокого умирающего мира, каким я был раньше…

Осталось только активировать Узор. Я приложил руку к рисунку, закрыл глаза и потянулся к нему мысленно, словно к своему спящему ребёнку, отдавая команду проснуться. Грудь налилась силой, затем огнём, а затем обжигающим холодом. Процесс завершился. Мой первый Узор в этом мире. Интересно, какого цвета он у меня получился?

Всего оттенков двенадцать. Но цвет узора можно увидеть лишь тогда, когда он начинает действовать, наливаясь от светлого к темному или чёрному, самому мощному и сильному.

Говорят, у настоящих мастеров идеально выполненный Узор наливается тьмой. Рисунки становятся чёрными как ночь, источая тьму вокруг себя и пожирая свет. Но я такие никогда не видел, так что не скажу, правда это или нет.

Зато я видел узоры у слабаков, выполненные неумелой рукой кое-как, на отъебись, или маленькие и скромные, словно детские рисунки. Такие узоры наливаются цветом детской мочи.

У меня всегда были красные или бордовые – крепкий середнячок. Хотя, может, не поспеши я их сделать как можно раньше, а поднабравшись опыта, у меня могло выйти лучше – коричневый или серый. На чёрный я даже не претендую, знаю свои пределы. Но в нашем случае ждать и набираться опыта не очень разумно. Жить без узоров – это как прогуляться во время войны с мишенью на спине. Или как запустить юную школьницу в короткой юбочке в клетку с педофилами и насильниками.