Крысиная тропа - стр. 19
Она все лучше узнавала целеустремленного, веселого, шутливого, кокетливого Отто. Он гордился своим отцом, оплакивал рано умершую мать, представительницу процветающей венской семьи Пфобов. Семейные деньги пропали, когда Йозеф вложил их под конец войны в военные облигации – «из любви к родине», как объяснял его сын. Отто щеголял баронским титулом, но на большее рассчитывать не мог.
В то долгое первое лето они часто беседовали, гуляя по Городскому парку, бывали в Пратере, сидели на скамейках на Хельденплац, плавали в Тульн. В его 28-й день рождения Шарлотта смотрела, как он побеждает других гребцов в гонке на Дунае. Она ничего не рассказывала об Отто родителям, потому что вокруг него хватало других женщин, с которыми он часто флиртовал даже при ней. Она обращала внимание на то, как он любит обнимать и трогать женщин; эта его манера посеяла в ней семена ревности, пустившие глубокие корни. Она огорчилась, когда он подарил розу ее подруге Аните, поэтому не отвергала других вариантов и отвечала на приглашения вроде того, что получила от незнакомца в поезде. Она даже позволяла Виктору Кларвиллу по прозвищу Зибил, которого называла ein halb Juden («наполовину еврей»), продолжать бессмысленные ухаживания[57].
В то лето они с матерью отправились в автомобильное путешествие через Европу в компании епископа Павликовского и его немолодого дородного друга монсеньора Алльмера, оказывавшего Шаролотте знаки внимания. Они проехали через Швейцарию и Францию, достигли Испании. Лурд произвел на них «ужасное впечатление»: к главной площади тянулась процессия из сотен людей на костылях. В Барселоне они посетили Всемирную выставку, пили мускат, любовались собором Святого Семейства, смотрели корриду в Кастель-де-Мар, побывали у «романтической скалы» Монсеррат[58]. В Фигерасе от глупых шуточек монсеньора Алльмера Шарлотта даже описалась.
Шарлотта и Отто, плававший в это время на каноэ по Рейну, обменивались открытками и письмами; все их она сохранила. В конце лета Отто наведался в Мюрццушлаг, однако их отношения по-прежнему хранились в тайне. «Я была в него влюблена, но не могла показать своих чувств родителям». Мутти (так Шарлотта называла мать) привела бы в негодование одна мысль об удалом бароне. Осенью, когда возобновилась учеба, Шарлотта возила Отто (она называла его «Чепс» – от английского chap – «приятель») по судам. Его мало интересовали концерты и опера, поэтому они ходили в кино. Шарлотта успешно сдала годовые экзамены и вылепила по этому случаю глиняную вазу с гравировкой, изображающей их досуги