Крымский излом - стр. 52
– Давайте начнем с последнего пункта, товарищ генерал-лейтенант, – я кивнул Ильину, – рассказ о нашем происхождении достоин авантюрного романа в стиле товарища Буссенара.
Повинуясь моему кивку, тот повернул к генерал-лейтенанту большой 19-ти дюймовый ноутбук с боевой тактической информационно-управляющей системой.
На экране появилась карта Евпатории и окрестностей с нанесенными на нее текущими позициями войск.
– Товарищ генерал-лейтенант, обстановка на настоящий момент следующая. От захватчиков полностью освобождены города Евпатория и Саки. В Евпатории уже восстановлена советская власть. Гарнизон Евпатории в настоящий момент составляет сводный отряд капитана милиции Березкина, составленный из евпаторийских милиционеров, подпольщиков, и освобожденных из концлагеря военнопленных, который поддерживает порядок и осуществляет зачистку города от бандитских элементов и пособников фашистов. Батальон капитан-лейтенанта Бузинова находится в резерве в городе Саки, а также занимает рубежи на северном направлении, на котором противник пока не обнаружен. Теперь перейдем к позициям нашей бригады. Позиции под селом Ивановка занимает сводный батальон Черноморского флота из нашего времени. Это две моторизованные роты, имеющие на вооружении по десять гусеничных боевых машин пехоты, вооруженных каждая одной 100-миллиметровой и одной 30-миллиметровой пушками, и одна артиллерийская батарея, вооруженная легкими самоходными гаубицами калибра 120 мм. Батальон оборудовал позиции на юго-восточной окраине села Ивановка, и с рассвета отразил больше десяти атак противостоящей ему 22-й пехотной дивизии. Потери противника первоначально оцениваются как значительные.
– Спасибо, товарищ подполковник. – Василевский отвел взгляд от экрана. – Мы видели их позиции, когда подлетали к Сакам. Количество уничтоженных немецких солдат впечатляет даже на глаз. Вы мне вот что скажите: как вам удалось добиться полной нейтрализации немецкой артиллерии? Вы говорите, бои там идут с рассвета, но я совершенно не видел признаков артиллерийского обстрела с немецкой стороны.
Из-за стола поднялся грузный офицер.
– Разрешите, товарищ генерал-лейтенант… Майор Гальперин, исполняю обязанности начальника артиллерии сводной бригады. – В его скрипучем голосе чуть был слышен восточный акцент. – Основная должность – начальник штаба самоходного артиллерийского дивизиона гаубиц Мста-С, калибр орудий – шесть дюймов. В комплект оснащения нашего дивизиона входит комплекс артиллерийской разведки «Зоопарк», который позволяет определить позиции вражеской артиллерийской или минометной батареи после первого-второго выстрела. – Майор прошелся по кунгу. – Также эта аппаратура позволяет проконтролировать, куда именно падают уже наши снаряды. Исходя из предположения, что с отражением атак пехоты, не поддержанных танками, авиацией и артиллерией, морская пехота справится самостоятельно, мы всю имеющуюся у нас артиллерию собрали в один кулак для контрбатарейной борьбы. Отсутствие вражеских артобстрелов – эта наша лучшая помощь морской пехоте. А артиллерийский кулак у нас, товарищ генерал-лейтенант, не слабый: дивизион самоходных шестидюймовых гаубиц «Мста-С», восемнадцать орудий и две батареи 120-миллиметровых гаубиц-минометов «Нона-С», еще двенадцать орудий… Большую помощь нам оказали работающие по ближним немецким тылам и коммуникациям ударные вертолеты… Ну вы видели эти машины на аэродроме. Еще к полудню обе пехотные дивизии вермахта, которые бросило на нас уцелевшее командование 11-й армии, 22-я и 50-я, потеряли почти всю свою артиллерию и минометы. Тогда же, утром, зенитным огнем самоходных ракетно-пушечных зенитных установок «Панцирь-С» были сбиты, очевидно, два последних «мессершмитта», пытавшихся штурмовать позиции нашей бригады. Скорее всего, они пересидели «Ночь длинных ножей» где-нибудь на аэродроме подскока, но не пережили первого же вылета на штурмовку. Больше вражеская авиация в воздухе не появлялась. О дальнейшем вам доложит подполковник Ильин.