Крымский излом - стр. 13
Самолетоподъемник один за другим выталкивал на полетную палубу из глубины ангара хищные силуэты Ми-28Н, больше похожие на огромных стрекоз. Извлеченные на палубу ударные вертолеты спешно готовили к вылету. Пока прикомандированные с базы в Торжке техники монтировали к ротору снятые на время транспортировки лопасти, вооруженцы подвешивали к пилонам блоки НАР Б-8 и вставляли в них длинные «карандаши» авиационных ракет. Охрану штаба 11-й армии Вермахта ожидало хитрый «коктейль» из осколочно-фугасных, объемно-детонирующих и осветительных боеприпасов. А команду, готовящую вертолеты к вылету, трясло от возбуждения – чем дальше, тем сильнее. Ведь подготовленные ими машины через пару часов пойдут в настоящий, а не учебный бой. А эти самые снаряды взорвутся не на полигоне в окружении мишеней, а среди лютых врагов, собрав с них обильную дань кровью.
Тем временем внизу, глубоко под палубой, спецназовцы готовились к рейду, надевали черную униформу без знаков различия и эмблем, которые могли бы идентифицировать их принадлежность к государству, пославшему их в бой. Бойцы подгоняли снаряжение, чистили и проверяли оружие и средства связи. Тут атмосфера была спокойней, разговоры велись вполголоса, перебиваемые лишь тихим лязгом и щелчками деталей при сборке оружия. Дело было даже не в том, что они не были возбуждены произошедшим. Нет, просто они были профессионалами, рабочими войны, и умели контролировать свои чувства. Здоровые, взрослые мужики: средний возраст бойцов – двадцать восемь-тридцать лет. Они повевали в Чечне, Южной Осетии, были признаны медиками и психологами годными к спецоперациям в Сирии. Таких бойцов – с сопоставимым опытом Испании, Халкин-Гола и финской войны – в данный момент в РККА были единицы.
В соседнем помещении совещались командиры. Полковник Бережной скинул свой щегольский серый цивильный костюм, и теперь, с полуседой головой, одетый в полевую униформу, напоминал Акелу, возглавляющего Стаю перед Большой Охотой.
Он сам поведет группу, состоящую из двух усиленных взводов, на захват штаба Манштейна. Рядом с ним, командиры взводов и адъютант – тот самый Бес, с которым Тамбовцев разговаривал, когда соединение проходило Гибралтар, а по совместительству еще и спарринг-партнер и боевой напарник полковника. Впрочем, Бесу предстоит не менее трудная работа в Евпатории…
На столе расстелили план села Сарабуз, где квартировал генерал, который в этом мире никогда не станет фельдмаршалом. Полковник обвел карандашом два объекта.
– Смотрите и запоминайте: вот здесь при советской власти была школа, а теперь там штаб 11-й армии. По ней работает третий взвод. Оттуда вы, капитан Зайцев, должны любой ценой вытащить все документы – все, до последней бумажки. Здание не поджигать и не взрывать. Насколько я знаю товарища контр-адмирала, через пару дней там снова будет школа. Теперь вот – правление плодоовощного колхоза. Тут немецкое офицерье устроило себе квартиры. Объект работает четвертый взвод старшего лейтенанта Голикова. Товарищ старший лейтенант, задача такая… Обязательно надо взять живьем самого Манштейна, его начальника штаба и начальника армейского узла связи. Интенданта армии я от вас не требую, поскольку эта служба расположена в самом Симферополе, и здесь они бывают наездами. Но если подвернутся под руку чины гестапо, СД, Абвера или других спецслужб – хватайте живьем не задумываясь. Сначала вертушки подвесят десяток осветительных «люстр», и лишь после того, как проявившие себя огневые точки противника подавят «ночные охотники» – повторяю, лишь только потом – десант. Всем все понятно?