Крымская война 2014. Часть 2 - стр. 46
Я не стал, сразу, выглядывать из окна, я пробрался через всю комнату и, задыхаясь от едкого и густого дыма, забрался на шкаф. Теперь, я мог, заглянуть в окна, не боясь, что меня заметят снаружи – располагаясь в глубине комнаты, я был надежно спрятан от посторонних глаз.
То, что я увидел снаружи, мне не понравилось…очень не понравилось, рука, как-то сама собой подтянула к телу автомат. Захотелось выскочить наружу и полоснуть от бедра длинной, на весь магазин очередью. Так, чтобы положить как можно больше тварей, которые учудили такое.
На пустыре, были растянуты мотки колючей проволоки – «егозы», такую производила керченская колония, кстати, она располагалась, совсем рядом, по ту сторону высоток, сразу за дорогой был большой, широкий пустырь, а уж за ним и бывшее здание ЛТП, которое с развалом Союза переоборудовали в исправительную колонию.
Проволока была растянута на земле в несколько слоев, вроде, как и не высоко, но уже не перешагнешь, а полезешь буром, обязательно увязнешь и порежешься о тонкие остро заточенные пластины, которые пришли на смену, обычным проволочным «колючкам». Всего было три квадрата – один большой и два поменьше. В большом квадрате стояла плотная группа людей, их было много – несколько сотен, а в малых квадратах были женщины и дети. В одном квадрате – молодые женщины и девушки, а во втором квадрате – дети и подростки разного возраста. Совсем маленьких детей я не заметил, примерный возраст с пяти до десяти лет, все кто постарше располагались уже в другом квадрате. Отдельно, за пределами проволоки, возле стены электорощитовой будки, на земле сидело несколько десятков мужчин, парней и совсем еще малолеток, лет по десять-пятнадцать.
На пустыре, раздалась команда – солдаты, выдернули несколько человек из толпы и развели их по разным квадратам, толпа хлынула в освободившийся проход, раздалось несколько автоматных очередей и на земле остались лежать два мертвых тела, еще один человек – мужчина, бился в судорогах, его ранили. Высокий, крепкого телосложения , мужчина с длинной бородой и почти черной от загара кожей, подошел к раненому и прекратил его мучения выстрелом в голову. Очередная команда и несколько мужчин, что сидели возле стен электрощитовой, поднялись с земли и оттащили в сторону тела убитых. Трупы свалили в кучу, рядом с одним из подъездов, судя по её высоте, там было не меньше двух десятков тел.
Наблюдая за действиями солдат и их командиров, сделал неутешительный вывод – сейчас, передо мной работал «отборочный конвейер». Людей распределяли по группам, в зависимости от их пола и возраста: молодых, красивых женщин и девушек – в одну группу, мужчин, парней и пацанов старше двенадцати – тринадцати лет, которые утвердительно кивнули на вопрос командира – в другую группу, детей в возрасте от пяти до двенадцати лет – в третью. Всех остальных, кто не отвечал нужным требованиям, расстреливали на месте. Старики, мужчины, которые отрицательно отвечали на вопрос врага, и совсем маленькие дети, до пяти лет – их всех расстреливали. Если кто-то бросался на солдат или пытался убежать, их тут же настигали пули.