Крымская пленница - стр. 15

Он сидел в углу за пальмой, ковырялся в тарелке, равнодушно поглядывал на окружающих. Пансионат «Береговое» благополучно просыпался. Заспанные отдыхающие тянулись к раздаче, кто-то зевал, кто-то шутил, кто-то выяснял ворчанием сложные семейные отношения. Столовая располагалась на террасе, огражденной потертыми перилами. Частично она находилась в здании, частично на улице. Крыша имелась, но какая-то сомнительная – сквозь щели просвечивало небо. Дальше был дворик, аллейки, не очень ухоженный сад. Потом камни, скалы, море, которое этим утром не отличалось буйным нравом, тихо плескалось и издавало далеко идущий йодистый запах. Отдыхающие заполняли столики, гремели посудой. Кто-то жадно ел, другие тоскливо разглядывали содержимое тарелок. Сервис в Крыму, как и при Союзе, остался весьма «ненавязчивым». В этом имелась даже некая пикантность.

– Мама, а что это такое желтое у меня в тарелке? – капризно вопрошала маленькая девочка с косичками. Она болтала ножками и тыкала вилкой в свой «шведский» завтрак.

– Это глазунья, Катюша, – равнодушно отвечала не очень ухоженная мать лет тридцати пяти. – Ешь, не спрашивай, она вкусная.

– Серьезно? – удивился отец семейства, проверяя на ощупь то же самое у себя в тарелке. – А на вид не скажешь.

За соседним столиком расположилась другая семейная чета. Уже в годах, непривередливые к еде. Мужчина пошучивал: вот и дожил до пенсии, теперь, видимо, штраф за это заплатить придется. Непривычно – голова пустая, заняться нечем, а еще супруга привезла в дыру, где только пляж и скалы. Ни больницы, ни поликлиники. А он точно в этой дыре вылечит свой бронхит? Непохоже, что здесь проводятся массовые лечебные процедуры. «Проводятся, Витенька, проводятся, – ворковала супруга, подкладывая в тарелку мужа листья салата. – Ты кушай травку, кушай, очень полезно». Мужчина смеялся, безропотно хрустел травой. Оба смотрели друг на друга влюбленными глазами. У окна недалеко от Глеба сидела еще одна парочка – помоложе, но тоже семейная. У нее была немытая голова, хмурое лицо. У него – похмелье цвело по небритой физиономии. Движения – заторможенные, в бледном лице – весь трагизм мира. Женщина злилась, не могла понять, почему намедни выпустила ситуацию из-под контроля, и этот гад напился. Мужчина жадными глотками пил чай, а супруга смотрела на него злобной горгоной и готовила новый пакет санкций.

– Тоже на пенсию хочу… – пробормотал мужчина, провожая взглядом откушавших пенсионеров. Ему сегодня очень не хватало апокалипсиса.

– Пол смени, – фыркнула супруга, – вместе уйдем в пятьдесят пять.