Крым-криминал. Книга 3. Заклятое место - стр. 42

– Наши студенты в общежитии живут, а она пришлая, – парировала женщина. – А если приспичило, то на курсе общайтесь. Там у преподавателей на виду, как кролики или рыбки в аквариуме. Ничего аморального не посмеете совершить.

– Мы с Натали решили сообща поработать над курсовой, у нас одинаковая тема. Она отличница, а мне математика туго дается. Вы же не хотите, чтобы за мною “хвосты” тянулись?

– Мне без разницы. Вижу, что за тобой пока что девки тянутся,– усмехнулась она, указав проницательным взглядом на пакет.– Бутылку не забыл прихватить с собой, математик. Знаю, какой работой собираетесь заняться, поди, не первый десяток лет на свете живу. От этой сексуальной революции совсем ошалели, будь она неладна. В мои молодые годы бесстыдства и распущенности не было. Строго блюли нравственность и почитали своих родителей и учителей. А нынче студентки не успеют и года проучиться, как животики вырастают, вынуждены рожать или делать аборты. Стыд и срам.

– Вам то, Жанна Артемовна, какая с того печаль?– насупился, недовольный ситуацией парень.

– Не жалеют себя девчата, ведут себя, как похотливые кошки, подрывают здоровье, коверкают судьбу, вот какая печаль, я ведь не только мама, но и бабушка, поэтому не могу без слез глядеть на нынешнюю молодежь,– заявила она, сурово поджав плотные губы. Еще несколько минут перепалки и Наташа настроилась уйти.

– Ах, из-за этой учебы совсем склероз одолел,– встрепенулся Муравич и полез рукою в полиэтиленовый пакет, достал шоколадку. – Это вам для поддержания сил и бодрости на боевом посту.

– Шоколад я люблю, очень полезен для сердца, особенно черный, натуральный, а не соевый,– улыбнулась вахтерша, принимая плитку и пригрозила.– Ну, и хитрый же Эдуард, знаешь, чем ублажить.

– От щедрого сердца, Жанна Артемовна,– приложил он ладонь к левой стороне груди, а сам подумал: «Чтоб ты им подавилась, старая карга, лакомство ведь предназначалось Натали». Он знал, что вахтерша занимается мелкими поборами со студентов, считая это в порядке вещей, своим «бизнесом». Между тем она не спешила пропускать, застопорив вертушку. Взглянув на Ласку, перелистала несколько страниц журнала и прочитала вслух запись, сделанную своей сменщицей:

– Наталия Ласка пришла в комнату № 237 а 20.15, а ушла в 0.34 следующего дня. Предупреждаю, чтобы впредь такое не повторилось. Для пребывания гостей предельное время – 23.00. Тебе, ясно мартовский кот? Если просрочите, приду и вытурю с позором.

– Ясно, куда уж более,– ответил студент и с тоской подумал «Тебе бы надзирательницей в исправительно-трудовой колонии или игуменьей в женском монастыре служить, чтобы монашки не грешили. Эх, нет на твою голову Декамерона и Казанова».