Крылья ужаса. Рассказы - стр. 10
– Сестру, сестру в тебе я вижу, Люд, – пробормотала она. – Вот как бывает: сестёр и братьев вроде полно на улице, но ты – особая сестра, самая близкая…
– Это почему же?
– Не знаю, Люд. Я ведь сирота. А в твоих глазах – моё есть, что скрыто, а не только то моё, что у всех у нас есть.
– А где ж отец да мать?
– Смерть они не победили, Люд. Потому и нет у меня отца с матерью. Зато Рассея есть. Этого для меня достаточно, и на тот свет хватит.
– Ах, вот ты какая, Лизочка. – И Люда поцеловала её. – Тогда мы сёстры навсегда.
Но тут вмешался Сергей. Он был странен, сер и теперь совсем не выглядел молодым.
– Ребята, – проговорил он неожиданно и сурово, – я считаю, что смерть можно победить чем-то ещё гораздо более чудовищным, чем сама смерть. Но что может быть чудовищнее смерти?
Саня чуть не упал от восторга, всплеснув руками.
– Да где ж это искать, кроме как внутри нас, – заговорил он, опомнившись от хохота.
– Конечно, конечно, – подхватила Люда. – Только внутри нас это и есть. Такое чудовищное, что и смерть испугается. Только как это чудовищное открыть в себе? Оно ведь просто так не валяется, а глубоко скрыто. Не каждому дано его видеть, а тем более знать. Помоги, помоги нам открыть это чудовищное в себе, Сашенька, помоги. Недаром мы встретились – так блаженно, так неожиданно в углу этого дворика. Посмотри, как Леонид ждёт…
Саша посерьёзнел и внимательно посмотрел на Люду.
– Эх, Люда, Люда, – вздохнул он и опрокинул в себя полстаканчика недопитой водки. – Что ж, если б я знал, разве я такой был, на человеков похожий? Да я б тогда знаешь в кого б разросся?! Ты бы меня и не узнала. – И он недоуменно развёл руками. – Да я б тогда и сам себя не узнал, Люда, откровенно-то говоря. Я и во сне даже иной раз сам себя не узнаю. Такой огромный становлюсь и ничего про вашу жизнь, человеческую, не знаю. А как из сна выхожу – то не помню про ето. Не тот человечий умишко, чтоб помнить про такое. Вот так.
– Ох, Сашенька, – разохалась Люда. – Вот как, бредёшь, бредёшь, и вдруг – своих найдёшь. Кто б мог подумать, что встреча такая будет, с тобой и с Лизой, ни с того ни с сего…
Тут же подняли тост за «ни с того ни с сего».
А потом настала тишина. Казалось, все бури улеглись на время в душе. Поганая кошечка разлеглась рядом, удовлетворённая. Тон в молчании задавал Леонид. Словно он ушёл в поиск неизвестно чего. Да и не пил он почти.
И разговор потом возобновился, обрывистый, но многозначительный. Поговорив так с часок, обменялись адресами, зная, что дружба будет. Только Леонид оставался сам по себе. Дул ветер, тайно и близко шелестели травы и листья на берёзках, и в воздухе стояло что-то грозное.