Крылья пепла - стр. 33
Разжал руки, приподнял голову, чтоб рассмотреть, что на него свалилось…
– О! Тан хаш[1]! – дернувшаяся мелочь подбила головой подбородок, и Эйтов затылок встретился с чем-то твердым и неласковым. Добыча сиганула в сторону, Вейне извернулся на бок, подбирая ноги, вскочил и цапнул за мотнувшийся вверх по склону край пальто. Его отблагодарили брызнувшим из-под пробуксовавших ног землей и листьями вперемешку со снегом прямо в глаза, Эйт отшатнулся, но пойманное не только не выпустил, но и повыше умудрился перехватить. От рывка на себя опять оступился, опрокинулся на спину, сполз ниже и таки угодил в лужу. Хорошо хоть ногами. Ему двинули по голени. Эйт рыкнул, перекатился и попытался цапнуть брыкающуюся заразу за шиворот. В край ладони вонзились зубы.
– Все! Хватит! – рявкнул Эйт, зажимая поганцу? поганке? рот той самой прокушенной (до крови!), пропоротой с утра ножом, едва поджившей и заново ссаженной сначала о рукоять скаира, а потом о дерево невезучей ладонью. Другой рукой поперек туловища схватил и ногой ноги прижал.
Обездвиженный… Нет, определенно, девчонка. Сейчас Вейне понял это очень отчетливо, вот прямо рукой и понял. Обездвиженная девчонка замерла, только сопела возмущенным ежом и сердцем стучала так, что и через одежду, и, по ощущениям под рукой, весьма недурную грудь этот стук слышался, а от спины в ребра Эйта эхом отдавался.
– Успокоилась?
В ладонь утвердительно помычали, подумали и ругнулись, не понятно чем, но интонация была соответствующая. Вейне хохотнул и разжал захват. Девчонка скатилась с него, на четырех отползла, села. Растрепавшиеся невнятно-серые волосы, то ли грязные, то ли седые, свисали бахромой из-под сбившегося платка, скрывая лицо, и Вейне видел только узкий упрямый подбородок и обветренные губы.
– И откуда ты, птаха, такая взялась?
– Оттуда, откуда и ты, – отозвался настороженный голос. – И с чего вдруг птаха?
– Это же ты на меня налетела перепуганным птенцом, обниматься бросилась, и даже не познакомившись, на спину уложила, – ухмыляясь, проговорил Эйт, сдирая перевязь и стряхивая налипший сор. Без плаща было зябко, куртка подмокла, сапоги вообще почти насквозь, особенно правый, а еще Вейне точно слышал этот голос.
– А мы знакомы, – выдала птаха, приподняла руку с острой косточкой на запястье, волосы с лица убрала, и на Эйта глянули серые глазищи.
– Отродье! – окончательно уверился Вейне.
– Плохая компания! – поддразнила она.
– Какой бездны ты с ними потащилась?
– Не твое дело.
– Ну, раз не мое…
Эйт вытряс листья из головы, водрузил мечи на место, прошелся пальцами по поясу, проверяя, не растерял ли добро во время возни, выбрался из овражка и пошел обратно к дороге.