Крылья мглы. Камень преткновения - стр. 41
– Скажу раз, и советую меня услышать, – начала я. – Меня в принципе не интересуют никакие тайны любой степени древности, я не планирую никому, блин, помогать ничего там проходить-выяснять-постигать, не собираюсь вникать в чужие тусняки с противостоянием, плевать кого с кем. Я намерена просто научиться здесь жить, а все подвиги и великие там дела – мимо меня. Любой, кто попытается мне помешать и втянуть во что-то, – автоматически мой враг, каждый желающий хоть как-то помочь – друг. Ясно?
– Эх, люблю девушек, которые всегда четко знают, чего хотят от жизни, – прокомментировал вамп, впрочем, без особого энтузиазма.
– А сейчас и правда вынуждена настаивать на том, чтобы все ушли… – Надо было видеть Киана. Он резко вдохнул и набычился, однозначно собираясь вступить со мной в спор, убеждая в наличии у себя эксклюзивных привилегий, но я коварно обломала весь его запал: – Кроме моего мужчины.
Бывший ликтор засопел, в меня снова полетели порывы жаркого ветра, вытягивающего силы, но мелкая подошла, положила пальцы ему на локоть, Крорр вздрогнул – и разом похолодало.
– Я все равно не согласен уйти совсем, пока мы не выясним хоть что-то про это, – он указал от меня к себе, словно там пролегало нечто осязаемое, и, развернувшись, ушел, увлекая за собой болтающуюся практически на его руке эту… Да без разницы!
Кровосос без единого замечания последовал их примеру, а Мак-Грегор, не мешкая, закрыл за ними дверь и запер, обернувшись ко мне с торжествующе-похотливой ухмылкой на губах.
– Твоего мужчины, да? – промурлыкал он самодовольно.
– Ага, но я бы сейчас на твоем месте этому не радовалась, виверн, – не предвещавшим ничего хорошего тоном ответила ему. – Глядишь, минут через пять ты уже не будешь так счастлив этой перспективе.
Вместо того чтобы напрячься, нахальный ящер рванул ко мне, опустился, почти грохнулся на пол и уткнулся лицом в колени, а макушкой в живот, беспардонно просунул руки под ягодицы, сжал их, заворчав нечто бесконечно удовлетворенно-возбуждающее, давая ощутить тепло своего дыхания на бедрах.
Ну вот и как с ним ругаться прикажете?
Я аккуратно опустила ладонь на его уже ставший чуть колючим затылок, не в силах пока до конца поверить, что можно до такой степени легко восстановиться от тех повреждений, что у него были.
– Мне жаль, что тебе пришлось пройти через такую боль. Ожоги были просто жуткие, – корявенько у меня получалось выражать сочувствие. Никогда в этом не была сильна. Даже с измордованной и практически растерзанной сестрой в больнице рядом сидела как немая. Мое – это защищать, если возможно, бешено драться, даже когда почти нет шансов на победу, лелеять злость, разрабатывая планы мести, не умея ничего прощать. А вот жалеть… не-а, не умею что-то.