Крылья - стр. 57
И вправду, нашлось. Варка, не особо чувствительный к красотам природы, остановился, раскрыв рот, начисто позабыв, зачем пришёл. В десяти шагах от лачуги скалы расступились, и открылся вид на чёрную от влаги горную стену. Со стены, пенясь, пузырясь, журча, сплетаясь и расплетаясь, падало не меньше сотни мелких ручейков, крохотных водопадов, широких белопенных струй. Потоки пели, каждый тянул две-три звонких журчащих ноты. Ущелье переполняла живая музыка. Внизу ручьи собирались в мелкое озерцо и исчезали под камнями. Солнца не было, но и без солнца зрелище завораживало настолько, что Варка вспомнил Ланкины рассуждения о другом мире. Права она была, ох, права.
Собрав волю в кулак, он вернулся в хижину и скоро доставил на это место Фамку и Ланку со всей наличной посудой.
– О, – замерла в восхищении Ланка, – какой чудесный вид.
– Угу, – сказала Фамка и, скользя по мокрым камням, полезла набирать воду.
С человеческим жильём дело обстояло намного хуже. Варка взбирался на самые высокие груды валунов, карабкался на скалы, прошёл вдоль стены не меньше версты в обе стороны, до боли в глазах всматривался вдаль, но не увидел ничего, кроме бурого склона, покрытого травяными кочками. Ни домов, ни дорог. Вдали неотчётливо синела какая-то размытая полоса. Варка не сразу сообразил, что это лес. Лес тянулся вдоль всего окоёма. С горя Варка принялся размышлять о том, что в лесу водятся звери, звери – это дичь, а дичь – это, как известно, еда…
Совершенно измученный, он вернулся в хижину уже в сумерках. После его рассказа Ланка затосковала и даже слегка всплакнула. Фамка пробурчала нечто в том смысле, что, мол, она так и думала.
– Завтра найдешь, – сияя зелёными глазами, улыбнулась Жданка, – сегодня туман.
Варка вздохнул и принялся готовить лекарство для Крысы, который был все так же плох.
***
Еда кончилась, как и рассчитывали, на четвёртый день. Впрочем, кончилась она по мнению жителей Гнёзд. Хитрая Фамка хорошенько прополоскала в котле мешок из-под сухарей. Из сухарных крошек и мелких обломков получилась жидковатая, но вкусная каша. Наевшись, Варка нашёл в себе силы возобновить поиски. На этот раз он решил немного спуститься по склону. День неожиданно выдался ясный, солнце пригревало словно весной, хотя под ногами поскрипывали льдинки. Варка шёл и радовался, что на нем удобные башмаки на толстой подошве, а не изящные туфли с пряжками, как у Илки. Пройдя с полверсты, он набрел на тележную колею. Колея была старая, заросшая, полускрытая пожухшей травой, но, конечно, её могли проложить только люди. Варка пошёл по колее, спускавшейся к синей полоске леса. Солнце грело так, что он снял дурацкую шапку, и ровный прохладный ветер тут же подхватил его светлые волосы. Сухая трава пружинила под ногами, воздух был лёгким и чистым, голод пока особенно не мучил. Синяя полоса постепенно приближалась, сделалась зубчатой, многослойной, неровной, но никаких признаков жилья по-прежнему видно не было. Варка шёл, пока его тень не стала такой длинной, что, казалось, почти дотянулась до леса. Уши начали мёрзнуть. Он нахлобучил шапку и понял, что едва успеет вернуться до темноты. С надеждой раздобыть что-то съестное сегодня придётся распрощаться.