Крылья Икара - стр. 17
Вдоль строя неторопливо прохаживался замкомвзвода, сержант Маркелов. В жилах этого смуглого сержанта кровь донецких шахтеров смешалась c цыганской, превратив его в сгусток бешеной энергии. Маленькая фигурка Маркелова являла собой совершенный образец строевой выправки, а сверкавшие круглые тёмные глаза не сулили новобранцам скорой пощады. Так оно и случилось в дальнейшем.
Со слов своего младшего командира, курсанты поняли, что раньше тратили время зря и ничему не научились в жизни. Теперь из них обещали сделать настоящих людей, защитников Родины. Многие требования сержанта сразу вызвали стойкое неприятие и показались молодым курсантам бессмысленным издевательством. У Николая, с его обострённым чувством справедливости, это и вовсе, вызывало болезненный протест. Армейская служба с её бесконечной муштрой подавляла и угнетала его совершенно. В казарменном помещении военнослужащему было невозможно уединиться даже на одну минуту. Специальными наставлениями всё расписывалось до мелочей, даже положенное количество вещей в прикроватной тумбочке. Число полученных нарядов на вечерние и ночные работы у Николая катастрофически зашкаливало, что только добавляло парадного блеска умывальнику и туалетной комнате. Это притом, что бессонницей среди курсантов никто не страдал. Было тогда о чём задуматься. Даже отец, в прошлом профессиональный военный, с большим сомнением относился к его желанию стать офицером, считая своего сына глубоко штатским человеком, совершенно неспособным к воинской службе. Нужно сказать, что в военные училища во все времена шла далеко не самая обеспеченная и привилегированная часть молодежи. Многих молодых людей просто привлекала сама возможность получения достойного высшего образования на государственном обеспечении. Как следствие, курсанты, не имевшие серьёзных семейных военных традиций, в новой среде быстро ломались и начинали искать пути для увольнения из армии.
Что было самым сложным для Николая? Наверное, воинская дисциплина, умение подчинять свои интересы воле старшего командира. Как он сам вспоминал, со временем служба в армии научила его держать удар и даже оставила на незаметном для окружающих месте штамп о качестве: «Профессионально годен для использования в интересах государства»…
По мере того как гражданский дух выходил из молодых курсантов, отношение командиров к ним стало постепенно меняться. Нет, это не были равные отношения, но в них появилось больше уважения и товарищества. Особенно заметно это стало с началом планового учебного процесса, с его зачётами и экзаменами. У многих сержантов, пришедших в учебные подразделения из армии, общеобразовательная подготовка заметно хромала. Как-то рассматривая пожелтевшие фотографии этого времени, Барков заметил, что они с сержантом Маркеловым на снимках часто оказывались рядом. Со временем их отношения переросли в дружбу, несмотря на различия в служебном положении, характере и возрасте. Он подумал, что без его поддержки, едва ли тогда смог продолжить свою учёбу в военном училище.