Крылатый сфинкс, печальный цербер - стр. 16
Многие, но только не она сама. Или все же…
Подойдя вплотную к стоявшему на каменном парапете мальчику, Наталья произнесла, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос не напугал Кирюшу:
– И часто он тебя навещает, этот мальчик в красной рубашке, с белыми волосами и синими-пресиними глазами?
– Ну, не то чтобы часто, мамочка… – Кирюша помог жуку, который никак не мог осилить непреодолимое для него препятствие, при помощи травинки. – Иногда… Просто у него нет друзей, и у меня тоже нет… Ты ведь увезла меня сюда, и все мои друзья остались в Москве… Ты мне даже с ними по телефону говорить не разрешаешь…
Наталья ощутила, как на глазах у нее выступили слезы. Да, она увезла Кирюшу, оторвала его от прежнего круга общения, потому что она не хотела, чтобы Алексей узнал, где они сейчас находятся.
Но он, похоже, уже знал, так что, выходит, она зря лишила Кирюшу друзей. И, не исключено, именно поэтому он выдумал себе несуществующего друга – мальчика в красной рубашке, с белыми волосами и синими-пресиними глазами. Мальчика, которого нет в природе.
Однако она имела право так поступить, она пыталась уберечь сына от опасности – своего сына!
– И о чем вы говорите с… с ним? – спросила Наталья, чувствуя, что во рту у нее пересохло.
– О разном, – протянул Кирюша. – Только я не могу рассказать тебе, о чем именно. Я дал ему слово, что не расскажу о нем, а видишь, уже его нарушил. И он обидится. И разозлится. А когда он злится, то он… То он… То он становится очень странным! Очень!
Наталья обернулась, словно ожидая увидеть в глубине заброшенного сада мальчика в красной рубашке, с белыми волосами и синими-пресиними глазами. Но никого она, конечно же, не заметила, потому что они были в саду одни.
Или все же нет?
– Но ты можешь мне сказать, сынок… Маме ты можешь сказать все. Тем более твоего друга сейчас нет, он нас не слышит…
Кирюша, повернувшись к ней, произнес:
– Он нас все равно слышит, мамочка… Он такой, он умеет. Он… Дело в том… Дело в том, что он не совсем обычный мальчик…
Чувствуя, что пульс у нее резко ускорился, Наталья прошептала:
– Не совсем обычный? Но что это значит? Он что, инвалид? Или сирота?
Кирюша взглянул на нее и ответил:
– Нет, просто этот мальчик…
А потом смолк, развернулся и крикнул:
– И так ведь всегда, мамочка! Ты всегда получаешь то, что хочешь! Он же запретил мне говорить о нем и о том, о чем мы с ним беседуем, а ты меня заставила это сделать. Ты плохая, мамочка, плохая!
Наталья, положив Кирюше руку на плечо, попыталась привлечь сына к себе и поцеловать, но он вырвался и, плача, закричал: