Крылатая гвардия - стр. 18
– Ты действительно больна СПИДом? – Я не оставлял надежды разговорить ее.
– Хочешь попользоваться? – Она усмехнулась.
– А вот на это я уже могу сильно обидеться. – Девица действительно начала выводить меня из терпения.
– А мне плевать на твои обиды! – Ее круглые, светло-карие глаза смотрели на меня в упор.
– Слушай, за что ты на меня так взъелась? Я всего лишь хотел подвезти тебя до воинской части… По твоей же просьбе. Или ты вообще ненавидишь военных? – Этот вопрос я подбросил наудачу.
И, кажется, попал в точку!
– А за что вас любить? – Глаза у девушки стали еще ярче и заблестели. – Защитники Отечества! В стране вон чего творится, а вы только и думаете, что бы украсть, за забор вынести и продать подороже! Гвардейцы-десантники хреновые… – В выражениях девушка не стеснялась.
– Ты прямо как на митинге…
– А что? Неправда?
– Люди-то разные… Или ты считаешь, что все офицеры – сволочи продажные?
– Вот тебя взять, к примеру. – Карие глаза слегка прищурились. – Что, на капитанское жалованье «мерс» и мобильник приобрел? А в сумке у тебя, я посмотреть успела, «зеленью» несколько тысяч! Это что? Зарплата ротного?
Ух, как она меня! Еще вопрос – кто кого сейчас допросит! Глазастая, стерва.
– Ну, «мерс» мне подарили…
– Ой рассмешил! Хоть перед смертью похохочу!
И она звонко, по-девчоночьи рассмеялась.
– Слушай, я ведь правду говорю… – Я вновь начал заводиться.
– Верю! А деньги ты заработал потом и кровью! Верю, Игорь Васильевич. – Девушка перестала смеяться, ее глаза снова стали печальными.
– Да здоровьем матери клянусь! – неожиданно выдохнул я. Ох и достала меня эта Танька…
Она не сразу нашлась, что ответить.
– Ты… Вот так вот… Здоровьем матери распоряжаешься? – Слова были хлесткие, а тон им не соответствовал, он был какой-то неуверенный.
– Машину мне один человек подарил… Толя Говор, может, слыхала?
– Нет, не слыхала.
– Я помог ему… Когда ему было трудно. Вот он и отблагодарил. Что, верится с трудом? А я ведь правду говорю!
Фотомодель, похоже, не верила ни одному моему слову. В глазах ее теперь читались презрение и брезгливость.
– Ладно, – неожиданно произнесла она, – может, и подарили тебе этот «мерс». Мне-то какое дело… Ну вот теперь и вези меня в нем к своим обожаемым начальничкам.
Она же еще и распоряжается, куда ее теперь везти! Вот назло никуда не повезу!
– Отвезти я тебя успею! Не беспокойся… Ты мне лучше скажи, что ты забыла в в/ч?
Я ожидал, что она пошлет меня, однако девушка впервые за все время беседы опустила глаза, провела свободной рукой по растрепавшимся волосам. Она не торопилась с ответом; наконец, уставившись мне в глаза, четко произнесла: