Крутая тусовка - стр. 22
Тут она вдруг поняла, до чего же ее желудок был пуст, и стала жадно искать плитку сухой каши или какой-нибудь тонизирующий напиток, которые она получила для вдохновения ее рубрики «Уют». На стеллаже, позади кремов от морщин, она нашла бутылку смородинового сока без сахара и пачку печенья с инжиром. Анни набросилась на пищу с жадностью, слишком обрадованная находкой, чтобы думать о воздержании. Это также позволяло ей убить время в этом месте, которое совсем недавно было ее любимым уголком в этой редакции, охраняемой дураками!
Оказавшись взаперти в этом ограниченном пространстве, она позабыла о своих хороших манерах и принялась зубами вскрывать фольгу пакета с печеньями. Жадным жестом она сунула в рот первое печенье, быстро его разжевала и проглотила, а потом ногтем мизинца выковыряла крошки, застрявшие между ее ровными зубами. И только когда все было выпито и съедено, она поднялась с покрытого паласом пола, на котором она сидела в костюме, задрав юбку до самых резинок трусиков.
Она еще раз, без особой надежды, постучала кулаками в дверь, выкрикивая при этом во всю глотку ругательства, достойные лексикона правящего диктатора. Потом у нее случился небольшой нервный срыв. Она уселась на пляжную сумку, набитую мазями для загара. По ее розовым щекам, умело накаченным ботоксом, потекли слезы.
Она не заметила, как задремала, но когда снова открыла глаза, во рту у нее было сухо, а голова болела. К счастью для ее и без того сильно подорванного состояния духа, она не знала, что пропустила во время этого короткого сна очередной обход помещений охранником, и понятия не имела, который был час. До прихода уборщиц у нее оставались добрые три часа. Она медленно поднялась на ноги, нашла на стеллажах пудреницу и попыталась, подчиняясь вековым традициям предков, привести в порядок лицо при слабом освещении. Комичность положения ей не приходила в голову, она просто воскликнула «о!» от неожиданности, увидев свое лицо с размазанной губной помадой и поплывшей тушью для ресниц. Кое-как примостившись на коробке с нижним бельем, она представила себя в своей ванной: сняла косметику, нанесла новую, причесалась, подушилась. Все было под рукой, и она сделала все, чтобы вновь обрести человеческую красоту. Разве не следовало оставаться красивой в любой ситуации и тем самым поразить того, кто утром откроет эту дверь?
Став другим человеком, мирно сидя в этом парфюмерном уголке, она стала терпеливо дожидаться, когда же раздадутся звуки шагов или голоса. Когда наступил этот долгожданный момент, она была почти спокойной. Желая показать умение владеть собой, тихонько постучала в дверь кладовой и крикнула живому существу, проходившему по коридору: «Пожалуйста! Не могли бы вы отрыть дверь?» Когда какая-то молодая женщина, с косынкой на голове и с флаконом для мытья стекол в руке наконец освободила Анни, та едва сдержалась, чтобы не броситься в ее объятия. Уборщица от удивления посмотрела на нее широко раскрытыми глазами. На что Анни ответила: «Вчера вечером меня запер здесь охранник. Но, поверьте, он никогда больше не будет закрывать двери в этой газете!» Слегка покачиваясь, она направилась в туалет, забрав предварительно связку лежавших на ксероксе ключей.