Круг ведьмаков. Эра Соломона - стр. 53
Могучая стихия всё злей и яростней продолжает безжалостно пугать несчастного ребёнка. От страха силы быстро иссекают, он начал медленно опускаться вниз – на двух ногах он уже не устоит, вот-вот рухнет замертво.
Вдруг Павел услышал чужой голос в своей голове – кто-то зовёт его. Резко обернулся, обнаружил шагающего к нему Соломона. Черные перья в шубе ведьмака колышутся на ветру, но вырвавшись на свободу, неотступно кружат рядом.
Раньше Соломон по обыкновению двигался неестественно быстро и резковато (подобно призраку, а не человеку), но на второй же день хозяин дома, очевидно, заметил, какой испуг вызывает у Павла, и тогда движения ведьмака немного утратили резкость, но не скорость. И всё же Паша немного попривык и сейчас ведьмак уже не так пугает как в день их знакомства.
– Нравиться пейзаж? – подойдя к нему, спокойным голосом спросил Соломон.
– А? – Павел посмотрел на ведьмака полным страха взглядом. – Да. То есть…
– Ты напуган? – Соломон пристально посмотрел ему в глаза, и сквозь тёмные стёкла солнцезащитных очков проступила синева его глаз.
– Немного, – полушёпотом согласился мальчик и снова обернулся на прибой.
– Меня раньше тоже пугала его сила, эта неистовая мощь. Казалось что эта стихая, хочет уничтожить почву под моими ногами, – ведьмак сел на траву. – Я не понимал моряков: как можно намеренно бросить вызов чему-то столь могучему? Но затем я больше года провёл на парусном судне и страх мой постепенно прошёл.
Павел никак не отреагировал на слова ведьмака, он продолжает ошеломлённо смотреть на волны, которые с устрашающей силой бьются о скалы.
– Ты раньше не видел моря? – ещё раз попытался завязать разговор Соломон.
В этот раз мальчик обернулся на него.
– Нет, не видел. Деда меня туда не возил, – в сердце Паши что-то кольнуло, в последнее время он старался не думать о дедушке, поскольку боль слишком велика.
– Тебе больно вспоминать о нём. Прости. Я не хотел давить на рану.
– Ничего страшного. Я не обиделся.
– Но ты грустишь, – невесело подметил ведьмак. – Разве не поэтому?
– Многим становиться грустно, без солнца на небе.
– Выходит, что всё дело только в пасмурной погоде?
– Нет. То есть… да, – Паша устремил свой взгляд вверх. – Мне всегда очень тоскливо в такую погоду.
– В прошлом, поэтому поводу я испытывал те же чувства. Но когда-то давно я научился любить серое небо и даже в холодном дожде нашёл теплоту.
Мальчик сейчас не расположен к беседе, но этот человек был по-своему добр к нему все эти недели. И это далеко не первая попытка хозяина наладить с ним контакт, но эти попытки ни к чему не привели – у них даже общих тем для разговоров нет. Ведьмак в таких случаях проявляет деликатность и, понимая нежелание мальчика говорить, сразу отступает. Первые дни своего пребывание здесь Паша был совсем немногословен: страх от неопределённости не давал ему покоя. Соломон, очевидно, чувствовал это, потому не напирал. Да и сам ведьмак тоже не отличается болтливостью. В одиночестве Павлу даже проще, хотя временами у него возникают вопросы о магическом мире, но ноги отказываются нести его к ведьмаку, а во время трапезы язык словно немеет. И всё же теперь спустя три с половиной недели мальчик немного успокоился, да и игнорировать сейчас ведьмака будет совсем невежливо и неблагодарно.