Круг Офира - стр. 8

– Не похоже, чтобы эти парни получили хоть какое-то удовольствие от своего смертного опыта,– мысленно прикинул игрок. – Что-то я тут явно не догоняю.

Богатое воображение аэра тут же нарисовало картинку его собственной торчащей из петли физиономии, обезображенной предсмертной гримасой, и Вита едва ни стошнило. Врождённое чувство прекрасного, присущее каждому коренному жителю Аэрии, было оскорблено самым гнусным образом, и в душе игрока поднялась волна протеста. Нет, так выглядеть после смерти ему не хотелось категорически. Впрочем, мнение пленного ландскнехта об эстетических аспектах повешения никого не интересовало. Обвинитель принялся задавать какие-то никчёмные вопросы, но поскольку в тот момент все силы Вита уходили на то, чтобы хоть как-то урезонить разбушевавшегося в его душе эстета, подсудимый их тупо проигнорировал.

– К чёрту, это просто игровая оболочка,– мысленно укорил эстета рациональный игрок. – Да какая разница, как она будет выглядеть после того, как я её покину? В любом случае у меня не будет шанса лицезреть свою посмертную маску. Да у меня вообще больше не будет шанса когда-нибудь вернуться в Игру,– эта мысль обрушилась на облажавшегося игрока подобно могильной плите, и его горло сжал болезненный спазм, словно удавка уже затянулась на его шее. – Это же мои последние минуты в игровой реальности,– осознание катастрофы было настолько острым, что если бы ни многочисленные зрители, Вит, наверное, завыл бы в голос от бессилия.

Допрос закончился, так толком и не начавшись, и на сцену вылез барон. Пока судья распинался, живописуя как мнимые преступления подсудимого, так и предстоящую ему процедуру отхода в мир иной, Вит успел справиться со своими нервишками и встретил вердикт суда с бесстрастием каменной статуи. Содержание приговора по понятным причинам не отличалось оригинальностью, подсудимого практически на автомате приговорили к повешенью с приведением приговора в исполнение немедленно. Барон с чувством выполненного долга наконец покончил с заключительной речью, снова угнездил свой тощий зад на председательском стуле и дал отмашку палачам.

Судя по равнодушным физиономиям егерей, которых временно назначили на сию почётную должность, дальнейшая процедура была уже отработана ими до автоматизма и не вызывала ничего, кроме скуки. Петлю для очередного приговорённого они приготовили заранее, оставалось только засунуть в неё нужную голову и выбить опору из-под ног. Всё просто и надёжно. Конечно, обречённый бедолага мог в последнюю минуту запаниковать и попытаться вывернуться из рук правосудия, но с ландскнехтами надежда на такое дармовое развлечение была довольно слабой. Эти грубые наёмники вообще не отличались тонкой душевной организацией, и ждать от них чего-то, кроме презрения как к палачам, так и к собственной смерти, не приходилось.