Кровавый шабаш - стр. 30
Женя робко тронула Буянова за рукав пиджака:
– Николай Степанович, я тут…
– Да не расстраивайся. Вполне естественная реакция.
– Я не о том. Понимаете, у Вержбицкой та же фамилия, что на памятнике.
– Чего-чего?
– Старушка, которая рассказывала мне о Вержбицкой, сообщила, что дедом Светланы был француз – Фурнье Морис Морисович. Он работал на кондитерской фабрике, кажется, был ее директором.
Майор продолжал недоуменно смотреть на Женю.
– Слышал, Петр Иванович? – обратился он к Дымову. – Что думаешь?
– Это точно? – спросил Дымов.
– Мне так сказали. – Женя неуверенно улыбнулась. – Несложно, наверное, проверить.
– Проверить, конечно, несложно, – задумчиво произнес майор. – А что тебе еще сказали?
– В общем, больше ничего особенного. Квартира Вержбицкой досталась по наследству от ее дедушки и бабушки. Родители вроде не ладили между собой.
– Значит, Фурнье?! – Буянов потер переносицу. – И что все это может значить? Зачем его сюда притащили? Зачем голову отрезали? А если отрезали, почему не спрятали где-нибудь в другом месте? Я допускаю, что можно отрезать голову, чтобы затруднить опознание жертвы…
– Без нечистой силы здесь не обошлось, – совершенно серьезно заметил Кувалдин.
– Естественно. Примерно это я и ожидал услышать. – Буянов поморщился.
– Нет, вы послушайте!..
– Ничего слушать не желаю. Ступайте домой, проспитесь.
– Я совершенно трезв и хочу…
Но майор, не дослушав, подошел к могиле и стал разглядывать труп. Кувалдин, махнув рукой, отправился восвояси.
Почти сразу же вслед за его уходом послышались чьи-то голоса, треск кустов…
– Санитары, должно быть, из морга, – предположил Судец.
Это точно были санитары, с носилками, но не только они.
В тот миг, когда труп стали укладывать на носилки, в кустах сверкнула вспышка фотоаппарата.
– Что за черт! – воскликнул Буянов. – Кто там? Ну-ка, Рудик!..
Опер бросился к кустам. Послышались возня, непечатные ругательства, и вновь появился Судец, таща за руку неизвестную Жене личность.
Все подались к ним, даже невозмутимые санитары оставили свои носилки и с любопытством следили за происходящим.
– Ох! – воскликнула Малевич. – Этот!.. – В голосе судмедэксперта звучали досада и смущение.
– Так! – зловеще произнес майор. – Что вы тут делаете?
Вопрос был обращен к здоровенному парню в джинсах и черной майке с надписью «New York Times». На груди у парня висел отличный «Никон». Он держал в правой руке очки и близоруко таращился на присутствующих. При этом на его пухлых губах играла насмешливая улыбка.
– Что я тут делаю? – переспросил он. – Да то же, что и вы, – работаю. Тружусь в поте лица, зарабатывая нелегкий журналистский хлеб. По какому праву, Судец, вы занимаетесь рукоприкладством по отношению к прессе?!