Кровавый рассвет - стр. 1

Красный цвет, будто смесь из огня, яда и крови. Разве носить его привилегия? Красный – цвет кардиналов. Он заметил ее, потому что она была в красном. Нет, не только поэтому. На самом деле она была прекраснее, чем все, что можно себе только вообразить. Но от нее исходила опасность.

Ее быстрая стремительная походка напоминала полет. Алый плащ облаком раздувавшийся вокруг плеч напоминал одновременно и пламя, и кровь. В сочетании с золотыми кудрями он как раз наводил на мысль о восходе солнца. Но сейчас был закат. Яркие пурпурные блики ложились на мраморный пол и играли вспышками на ее плаще.

Он взглянул на нее еще раз. Должно быть, так выглядит карающий ангел. В ее красоте не было ни малейшего намека на доброту или снисхождение. Светлые пряди больше напоминали о золоте, оставленном во мраке, чем о солнечных лучах.

– Солнце, золото, застывшая в червонцах заря – разве все это не части от одного целого? Сложите все вместе и обнаружите, от кого все это пошло?

Сказал кто-то эти слова или ему показалось? Они шипящим эхом отразились от стен, заполнив собой все пространство. Взгляд незнакомки вдруг обратился на него. Она не размыкала губ, но он четко услышал одно-единственное слово.

– Денница!

Оно эхом отразилось уже не от стен, от его собственного сердца. Ничего более пугающего и притягательного и представить себе было нельзя.

– Денница исток всего прекрасного, что только есть на земле.

Ему ударило в голову. Перед глазами как будто вспыхнула молния, ярко освещая все окружающее его зло и лицемерие. Золото, на котором гнездится нечисть, посты, нарушаемые вином, одни щадящие законы для служителей церкви и совсем другие для обманутых ими прихожан. Он, служитель бога, единственный, кто здесь грешен. Так говорил ее взгляд. А потом в нем мелькнуло нечто другое, будто отблески неземной битвы. Он готов был поклясться, что за ее спиной на куске кроваво-красного неба между массивными колоннами он видит, как сражаются сверхъестественные создания, как они кричат и кидают друг в друга молнии. А между тем девушка приближалась. Он не сразу заметил кинжал в ее руке.

Уже позже, оседая на пол в крови, он подумал, что только что видел ангела. Этот миг обернулся нестерпимой болью в глазах и раной в сердце. Лезвие вошло глубоко в плоть. И все… Живого ангела рядом уже не было. Но крылатая статуя в нише, как будто жила. Жила до тех пор, пока его кровь не впитается в мраморный пол.

– Почему каждый раз, когда я закрываю глаза, мне кажется, что ты предашь меня, мой ангел…

Прекрасная статуя в нише, конечно же, не ответила. Он всегда молился на нее, молча. Вот и сегодня он не произнес вслух эти слова, они прозвучали где-то глубоко в подсознании, но, как и раньше обожгли. Это было правдой. Каждый раз, когда он смотрел на своего небесного покровителя ему почему-то приходили в голову мысли о предательстве.

Красивый ангел внимал бесстрастно. Фердинанд каждый раз взирал на нее осторожно, снизу вверх, с бесконечным почтением, но сердце трепетало. Перед ним в величественном соборе уже много лет возвышалась его единственная земная любовь. Она была из камня. Вернее каменное изображение было всего лишь слепком с нее, а некто с крыльями предположительно парил в безвоздушном пространстве. Фердинанд не чувствовал рядом присутствия некого крылатого существа, но статуя всегда вызывала в нем трепет. Бесконечно прекрасная, изящная, обожествленная. Не юноша и не девушка, но женственного в ней было куда больше, чем даже рисовало воображение. Ожив, этот ангел естественно мог стать только девушкой.

Фердинанд тряхнул головой, и русые волосы слегка защекотали шею. Кто-то будто шептал ему на уши о предстоящем предательстве. Какие тонкие надоедливые голоса!

Одержимость, так назвали бы это собратья из его ордена. Слышать искушающие голоса – это одержимость. Его искушает дьявол. Лучше не верить ему. Но слова в мозгу всегда звучали подобно пророчеству.

Всего несколько слов. И они не имели ничего общего с существом, которому он молился. Что общего может быть у ангела с кровью, с предательством, с Иудой. Но именно это и приходило ему в голову. Упорно до боли.