Кровавый круиз - стр. 64

Нужно уходить. В голове опять шумит, и Томас опирается на раковину, чтобы не упасть. Он моет руки, но кровь остается под ногтями. Потом моет лицо холодной водой, пытается привести в порядок мысли.

На черном пиджаке и рубашке крови почти не видно. Томас смачивает водой носовой платок и стирает засохшее пятно крови с груди. Эта кровь вытекла из раны мальчика. Раны, которую он нанес горлышком разбитой бутылки.

Томаса снова рвет. Он достает телефон. Сейчас он не в зоне действия сети, но Томас и сам не знает, кому звонить. Времени всего лишь около девяти. Как такое вообще возможно? Как все могло измениться за считаные минуты?

Вдруг Томас вспоминает сапоги на высоких каблуках, которые стоят в каюте. Где-то на корабле находится женщина, и она может появиться здесь с минуты на минуту.

«Я убил ее ребенка».

Томас вытирает кран и раковину бумагой, выходит из туалета. Поднимает осколки бутылки с пола, вытирает их тканью рубашки. Где еще он мог оставить отпечатки пальцев?

Тело ребенка по-прежнему неподвижно.

Томас подходит к двери. Делает глубокий вдох. Открывает. В коридоре никого нет.

Нужно найти кого-то из ребят. Пео, например. Томасу просто необходимо поговорить с кем-то, кому он доверяет, перед тем как идти к охранникам.

Или просто молчать вплоть до Аландских островов – так советует ему внутренний голос. А потом выйти на остановке и бежать. Сесть на другой паром.

Мысль Томасу нравится. Но жизнь – это не американский боевик. И нет поблизости границы с Мексикой, куда можно рвануть. Ему некуда идти. И нигде не ждут его припрятанные наличные.

Рана на шее болит и пульсирует. Спина мокрая от пота. Томасу приходится часто прислоняться к стене и отдыхать. Из одной каюты выходит пара длинноволосых парней. Искоса взглянув на Томаса, они идут своей дорогой. Томас смотрит им вслед. Интересно, он выглядит как пьяный или больной? Или сразу видно, что произошло, и парни уже идут к охране, чтобы дать наводку? Может быть, они что-то слышали через стену?