Кровавое ранчо - стр. 36
Танцы, которые мэр устраивал после игры в ратуше, проходили почти всегда без сучка и задоринки, а у дверей дежурил помощник Уолтерс. Головную боль доставят только мужики, которые после матча отправятся пить в «Пастуха». Ближе к закрытию придется положиться на Роули, чтобы сохранять порядок: мужчины под градусом часто отказывались выслушивать указания от пухлощекого Дэниэлса.
Дженна взъерошила волосы и подумала о Кейне: «Он-то прикроет, не сомневаюсь». Появись рядом с ней такой здоровый мужик, и толпа мигом присмиреет, но как она может просить его о помощи? После долгой смены, даже толком не поспав – или не поспав вовсе, – да у него просто не будет сил. Кусая ногти, Дженна заставила себя переключиться из режима паники на какое-то подобие хладнокровия. Покушение выбило ее из колеи, и предстоящий выход в люди здорово трепал нервы.
Если на улице ее увидит кто-нибудь из людей Виктора Карлоса, это будет все равно что нарисовать у себя на спине мишень. Вряд ли местные хотя бы пальцем пошевелят, чтобы помочь ей, особенно после фиаско с предыдущим домашним матчем. Дженна тогда тщетно попыталась миром разнять фанатов на парковке возле отеля; разговоры на них не подействовали, и она достала оружие. В конце концов пришлось Роули с Дэниэлсом схватиться за дубинки; окружающие сразу возмутились, дескать, это произвол. «Я же ни разу не пальнула».
Из размышлений ее выдернул тревожный сигнал с панели у двери. Дженна бросилась в кабинет, взглянула на мониторы. Увидев на подъездной дорожке черный внедорожник с тонированными стеклами, потянулась в стол за запасным оружием. Машина проехала мимо и свернула к гаражу Кейна. «Вот я дура, – упрекнула себя Дженна. – Как не узнала его машину?» Прижав ладонь к груди и чувствуя, как колотится сердце, она заметила свое отражение в выключенном мониторе. Особого агента Аврил Паркер больше не существовало, ее сменила более молодая и энергичная женщина.
Она усердно поработала над своим новым телом. Полгода выматывающих тренировок помогли убрать вес и укрепить мышцы. Пластическая операция выпрямила ей нос и сделала губы пухлее, а заодно убрала тоненькие морщинки, которые она ненавидела. Хирург настоял на увеличении груди и сделал глаза пошире. Она теперь носила другую прическу, и даже родная мать не узнала бы ее. В последний день рождения Дженне исполнилось тридцать два, но лицо, смотревшее на нее из зеркала, выглядело на десять лет моложе. В памяти прозвучал голос капитана: «Ты будешь в безопасности. Новая личность, новое лицо… Спрячем тебя буквально у всех на виду. Не волнуйся. Наслаждайся жизнью».