Кровавое приданое - стр. 16
– У каждого вида всегда больше двух представителей. Вспомни, как я обратил тебя, Констанца. Ты на собственном опыте прочувствовала, как мы появляемся на свет.
– Значит, и я могу явить кого-то на свет? – спросила я, в шоке прижимая руку к животу. Старая привычка соотносить рождение с утробой матери. Но я говорила не о родах.
Ты бросил на меня уже знакомый мне изучающий взгляд.
– Нет, маленькая Констанца. Ты слишком юна, а твоя кровь слишком слаба. Для одной лишь подобной попытки тебе потребуется тысяча лет. Обращение – это могучая сила. Лучше оставить ее тем, кто сможет справиться с такой ответственностью.
От такого количества информации у меня закружилась голова. Она была полна вопросов, как твой кабинет – безделушек, которые ты прихватил с собой, когда путешествовал.
– Значит, кто-то обратил и тебя самого, – сказала я, стараясь удержать мысль. – Если ты изучаешь законы, по которым мы появляемся на свет, значит, и тебя обратили так же, как ты меня. А где сейчас твой создатель?
– Мертв, – ответил ты, отмахиваясь от моего вопроса взмахом руки. – Он был не таким добрым, как я. Я был его рабом при жизни, и он обратил меня, чтобы я служил ему вечно. К сожалению, после этого он прожил недолго.
Твое раздражение стало отчетливым – предупреждение, что мне стоит знать свое место. Моей задачей было украшать твой дом и успокаивать твой разум, а не забрасывать тебя вопросами. Поэтому я подобрала юбки и тихо стояла рядом, слушая рассказы о твоих инструментах, твоих исследованиях, твоих маленьких открытиях. Ты потчевал меня крошечными лакомыми крупицами знаний, к которым я, по-твоему, была готова, но раздраженная морщинка между твоими бровями так и не разгладилась.
Ты просто ненавидел, когда я переступала тщательно очерченные границы положенных мне знаний.
Вероятно, потому что тебе очень нравилось размахивать у меня перед носом обещанием откровений, как моряки размахивают копченой рыбой, чтобы кошки танцевали, выпрашивая ужин.
Вопросы. У меня было так много вопросов, и мне стоило бы задать их все. Стоило подтачивать тебя, будто бьющая о камень вода, пока ты не выдал бы все, что знал. Но пойми, я была просто девчонкой. Я была одна, и мне было страшно. У меня даже отчего дома не было.
Теперь, когда у меня за плечами столетия нежизни, очень легко ненавидеть себя за свое невежество, но в первые годы меня заботило только выживание. И я верила, что лучший способ выжить – вверить себя тебе с полной самоотдачей и обожанием. И, боже, как же я тебя обожала. Это чувство выходило за рамки любви, за рамки преданности.