Кровавая жертва Молоху - стр. 35
Все эти профсоюзные деятели, горячие головы, которых уволили с лесопилок в Вестерботтене за революционные настроения, – все они перебираются в Кируну. А здесь нужен каждый, кто в состоянии вынести тьму и холод. Но потом ему без конца приходится возиться с ними – этими агитаторами, социалистами и коммунистами.
В туеске с заботами теснятся натужно старательные служащие и самоуверенные инженеры, которые шумят и возмущаются, требуя своего. И еще политики из Стокгольма и семейство Валленбергов, нетерпеливо ожидающие прибылей. Железо нужно добыть. Отнять его у гор. Инвестиции в железную дорогу и муниципальный поселок Кируна должны окупаться.
А в самом низу туеска лежат жертвы шахты – калеки и погибшие. Вдовы умерших и маленькие дети, лишившиеся кормильца, с ужасом глядящие в глаза нищете.
Туесок с тяжелыми серыми камнями. Пустая порода из шахты.
Как ему удовлетворить всех? Уже один жилищный вопрос: откуда ему взять жилье, чтобы его хватило на всех? Яльмар Лундбум хочет построить настоящий город. Кируна не повторит судьбу Мальмбергет. Не бывать этому. Шахтерский город Мальмбергет в десяти милях к югу от Кируны – настоящий клондайк. Убожество, пьянство и блуд. Такого он не допустит. В его городе будут школы, бани и народное образование, как у Генри Форда в его Фордландии в Южной Америке или в Пульман-сити в США. Хотя ему до них еще далеко.
Если все делать по-настоящему и к тому же красиво, то на это нужно время. Хотя людям нужна крыша над головой. Скученность – огромная проблема. В домах каждый дюйм пола используется по ночам под спальные места. Незаконные постройки растут как грибы – за ночь может вырасти целый дом. Потом его нужно сносить, а вокруг стоят женщины, окруженные малыми детьми, и плачут навзрыд.
Снабжение продуктами – острейшая проблема. И водоснабжение тоже.
Он не успевает. Просто не успевает всем помочь.
У него только что состоялось совещание с руководством шахты в Мальмбергет. Руководство в бешенстве от того, что на шахтах Кируны слишком много вагонеток. Им тоже нужно вывозить свою руду.
В тот момент, когда Яльмар Лундбум садится в поезд, по перрону проносится ветер, поднимая снег. В каждой снежинке отражается солнце, заставляя ее искриться, как летающий бриллиант.
«Если бы я мог писать маслом, – думает он. – Писать картины вместо этого изнурительного труда».
Поезд, пыхтя, отъезжает от станции. Лундбум немедленно отправляется в вагон-ресторан.
Там сидит только одна посетительница. И едва он видит ее, как все тягостные мысли разом улетучиваются. Ему хочется протереть глаза и убедиться, что она – не мираж.