Кровавая свадьба - стр. 27
– Не думай ни о чем, – проговорила за спиной чуткая Рита. – Тебе надо отдохнуть.
– На том свете отдохнем, – мрачно сказал он и, тяжело ступая, поплелся по лестнице вверх, оглядывая внутренности дома, как будто видел все впервые.
В ванной шумела вода. Рита приготовила на скорую руку закуски, стрелки часов подползали к четырем часам, а они давно не ели. Стряпуху Феликс отпустил, ведь свадьба планировалась трехдневная, с выездом за город на два дня. В доме никого. Поставив еду на стол в комнате Германа, Рита ждала. А стрелки бежали вперед – уже полпятого. Порывшись в комоде, она достала полотенце, осторожно приоткрыла дверь ванной, прилегающей к комнате Германа. Он стоял под душем, скрестив на груди руки и прикрыв веки. Вода поливала его сверху, стекала по телу, а Герман не шевелился, казался неживым изваянием под дождем. Отчего-то Рите стало жутко.
– Герман… – робко позвала она. – Ты долго стоишь под душем… Вот, возьми полотенце… Ты слышишь меня? Герман!
– Да, – коротко отозвался он, одновременно поворачивая краны.
Взяв полотенце, не завернулся в него, а поплелся в комнату, бросив на ходу:
– Ты тоже устала, ополоснись, а хочешь, иди в бассейн. Халаты в шкафу.
Рита обожала плавать, вода – это ее стихия, блаженство. Усталость и нервное напряжение можно действительно снять водой, но это удовольствие не для сегодняшнего дня. Она моментально разделась и, несмотря на приятные ощущения от душа, постаралась недолго стоять под потоком. Очень ее беспокоил Герман. При посторонних вел себя идеально, был собран и сдержан, что совсем не в его духе. Оставшись с Ритой, стал как потерянный. К слову сказать, наедине с ней он был совсем другой, чем и держал ее, а при посторонних Герман меняется, надевает дурацкую маску. Рита приняла твердое решение порвать с ним, однако в ближайшее время сделать это не удастся. Не добивать же его!
Завязывая халат, она тихонько заглянула в комнату, увидела его со спины. Герман сидел голый на кровати, на коже не успели высохнуть капли воды. Он раскачивался взад-вперед, обхватив голову руками. Так, наверное, раскаиваются в страшных проступках, выражая без слов ужас и боль. Рита ступила босыми ногами в комнату, стала на цыпочки, он попросил, не оглядываясь:
– Принеси выпить.
Внизу она торопливо открывала подряд шкафы, пока не обнаружила склад спиртного. Перебирая початые бутылки с импортными этикетками, Рита обращала внимание только на градусы. Найдя надпись: 43 градуса, прихватив большую рюмку, взбежала наверх. Герман не дал налить в рюмку жидкость горчичного цвета, забрал бутылку и пил из горлышка, как пьют колу при неимоверной жажде. Осушив бутылку наполовину, он утерся тыльной стороной ладони и тяжело произнес: