Кровавая плаха - стр. 14
Вдруг воеводша резко рванулась, стряхнула с себя эти волосатые клешни и, дико озираясь, вытаращив глаза, вскрикнула:
– Ты, ирод, что делаешь? Пошел вон…
Но договорить она не успела.
Иван вновь уцепился за ее шею, навалился всем телом. Под его железными пальцами что-то хрустнуло.
Воеводша начала судорожно трястись, изо рта пошла пена.
Вдруг вспомнив про топорик, Ванька схватил его и с силой стукнул Аграфену Ивановну обушком по лбу. Та затихла – навеки.
Тем временем начала просыпаться Надюшка. Она широко раскрыла глаза, села на постели, сквозь тонкую материю рубашки чернели соски ее маленьких крепких грудей.
– Что же, черти, вы смотрите? – заревел Калмык. Он бросился к девушке, повалил ее и локтем нажал на шею.
Нежное личико Надюши на мгновение скривилось в болезненной гримаске, но тут же разгладилось и навсегда успокоилось. Лишь из маленькой раковины уха скатилась рубиновая капелька крови.
Все сразу пришло в движение. Злодеи стали лазить по углам, искать добро и ничем не гнушаться. Калмык схватил ночные туфли барыни, Катька вытащила из комода цветастые шелковые ленточки и сыромятной кожи кошелек хозяйки, в котором та держала немного медных денег.
– Скрыню хватай, скрыню! – суетился Мишка Григорьев, все время выглядывавший из дверного проема. Сейчас он вдруг осмелел и пытался командовать разграблением хозяйского добра.
Катька накинула на себя салоп барыни, а другой великодушно передала Авдотье:
– Бери, раз такое дело вышло! Да чего, дуреха, трясешься? Дело сделано…
Плотник вытащил две шубы и поволок их из дома.
Калмык на ходу жрал невесть где взятую им колбасу, просяще приговаривая:
– Братцы, винца бы малость! В грудях горит!
Облокотившись на спинку кровати, над мертвой Надюшкой рыдала Авдотья:
– Солнышко мое, почто закатилось!
Катька рассмеялась:
– Ну, дуреха! Нашла о ком плакать.
И все вновь гурьбой повалили из комнаты.
На лестнице стояла только что прибежавшая девка Полтевых Матрена Семенова. Она деловито наставляла:
– Мужики, ключи не забудьте! Да из погреба надоть поднять чего – для отпразднования. Вон сколько всего хапнули. Не всякий день такое счастье в руки дается!
В ее голосе звучала зависть. Немного подумав, она выдернула из-под головы Надюшки пуховую подушку и потащила ее, прижав к груди.
Скрыню нес Калмык, выхвативший ее у плотника. Он подошел к карете. Возле раскрытой дверцы нетерпеливо стучал ногой о ступеньку Лешка:
– Ну что? Ну где вы, черти?
Калмык покровительственным тоном проговорил:
– Вот, барин, все в полном аккурате и сохранности! Позвольте вам под ножки в карету поставить.