Кровавая наследница - стр. 24
Рамсон почувствовал, как тело ведьмы начинает сползать со спины. Ему в голову пришла мысль – такая мерзкая, что стало стыдно. Но это не помешало обдумать ее получше. Если он бросит девушку на растерзание медведю и побежит, возможно, он спасется. Она уже была без сознания. И если они в ближайшее время не доберутся до теплого места, шансы на то, что она очнется, предельно малы. Он чуть не издал что-то среднее между смехом и всхлипом, когда неизбежно вспомнил известную кирилийскую шутку. Он буквально оказался между Медведем и Дураком.
Лунный медведь вскинул косматую голову. Его огромная фигура замерла. Зверь навострил уши.
И повернулся к ним.
Рамсон увидел мертвенно-бледный блеск его глаз и острых как лезвие клыков. Невзирая на дрожь в ногах, он принял оборонительную стойку. В свободной руке у него появился кинжал.
Не было ни одного чертового шанса, что он, замерзший, скованный судорогами, с девушкой без сознания за плечами, победит в этой схватке. Но несмотря на жизни, которые разрушил, на зло, что сотворил, Рамсон знал, что он не был бы собой, если бы не попытался.
В дюжине шагов внезапно раздался шорох кустарника, как будто на них набрело напуганное животное. Рамсон застыл на месте.
Внимание лунного медведя переключилось. Его огромная, больше, чем человеческое туловище, голова медленно повернулась.
Кусты снова зашевелились. Что-то пулей вылетело оттуда и бросилось бежать в противоположном от них направлении. Рамсон слышал, как оно ломает ветки деревьев и кустов на пути.
Лунный медведь издал утробный рык. Его гигантская туша развернулась, и он, не оборачиваясь, устремился в сторону звука.
Рамсон дождался, пока треск и рык стихли, и только тогда позволил себе выдохнуть. Он привалился к дереву, перекладывая вес аффинитки на плечи. Наступала ночь, а их укрытия нигде не было видно.
За спиной раздался хруст ветки. Рамсон повернулся, сильнее сжимая кинжал. И вгляделся.
У дерева на фоне снега и лунного света вырисовывался силуэт. Нет, не силуэт – ребенок. Девочка подняла руку и жестом пригласила следовать за ней.
Рамсон пошел. Если ему предстоит драться, уж лучше с ребенком, который едва достает ему до пояса, чем с лунным медведем.
Казалось, они шли целую вечность. Усталость становилась все более невыносимой, и Рамсон заметил, что он все чаще и чаще спотыкается. Девочка брела меж теней как лесной дух.
Еще несколько десятков шагов. Снег серебрился, на его фоне четко вырисовывались деревья. Свет, – догадался Рамсон. Свет, исходящий откуда-то неподалеку.
Постепенно лес расступился, и показалась опушка с деревянной избой. Горящий в одном из окон свет лился на ровный снег. У Рамсона чуть не подогнулись колени от прилива счастья.