Кровь – не водица - стр. 3
– Нана, почему они ругаются? – шёпотом спросила сестра, смотря на меня испуганным взглядом.
– Не знаю, милая, надеюсь ничего серьезного, – пытаясь успокоить, погладила по плечу. Так уж у нас принято, что главный в семье всегда мужчина. Причём неравенство в семье проявлено так сильно, что было видно невооруженным глазом. Женщине не позволялось перечить и выражать своё недовольство. Её слово ничего не значило.
Мы чтим и уважаем свои традиции и не нарушаем их. Но иногда мне очень хочется забыть о том, что во мне цыганская кровь и убежать, куда глаза глядят. Скрыться от всех и жить так, как живут мои подруги-сверстницы. Свободно и без страха.
Осторожно открыв дверь комнаты, больше не приходилось прислушиваться, так как голоса стали слышны отчетливее.
– Михаил, ну послушай же меня, – надрывно говорила мать. – Я не виновата в том, что не могу подарить тебе наследника, – плакала она.
– Шанта, мне нужен сын, и ты это знаешь не хуже меня, – рычал он, не сдерживая свой гнев.
– Михаил, родной мой, давай усыновим мальчика? – умоляя его, чуть тише проговорила мама, всхлипывая.
– Мне нужна родная кровь, и если ты не способна родить, это сделает другая, – чуть погодя, ответил отец, и послышались тяжелые шаги по лестнице ведущей на второй этаж.
Ни для кого, ни секрет, что в семье цыгана должен появиться на свет как минимум один мальчик. Если же после нескольких попыток такого не произошло – родители перестают рисковать и отправляются в приют, чтобы взять малыша оттуда. И здесь уже не играет роли, будет ли ребёнок цыганом или иной национальности. Может быть, поэтому про цыган говорят, что они воруют детей?
В гостиной послышались сдавленные рыдания матери, и мы с сестрой отправились к ней.
– Мамочка, не плачь, пожалуйста, – стала утешать её я. – Папа очень тебя любит, ты же знаешь. Он не сделает ничего плохого. Ведь правда? – я убеждала скорее саму себя, прекрасно зная своего отца и то, что он не бросает пустых слов на ветер.
–Девочки мои, всё хорошо, я уже не плачу, – говорила она, быстро вытирая слёзы платком, со своего красивого лица. – Если бы всё было так просто, – вздохнула она.
Моё сердце обливалось кровью, видя, как мой самый дорогой человек пытается скрыть своё горе, то и дело, пряча руки в юбке своего яркого платья.
Айнара, находясь в шоковом состоянии, боялась вымолвить слово, продолжая сидеть и держать меня за руку.
На втором этаже был слышен голос отца, с кем-то беседовавшим по телефону.
Мы втроём сидели, обнявшись на большом диване, боясь еще хоть чем-то прогневать своего отца.