Кровь на колёсах - стр. 8
– Ты сам на себя посмотри, козёл вонючий! – пошла в наступление Татьяна.
– Да брось ты, Генка, с ней базарить! Кто это всерьёз принимает! Не трогай её, если она даже сама на тебя полезет, и ничего не будет. Ладно, шагайте за нами.
Всей толпой поднялись на лифте. Геннадий открыл дверь, впуская гостей. На какое-то мгновение Ланге, ошеломлённый увиденным, застыл на пороге Обстановка двухкомнатной квартиры братьев Дубограевых состояла из кухонного стола и двух табуретов. Повсюду на полу вместо диванов и кроватей лежали ватные матрасы неопределенного цвета, с жёлтыми разводами от мочи. «Ничё, грязь не сало, высохло – отпало». – Георгий ободряюще хлопнул гостя по плечу.
Расположились на кухне, выложили на стол закуску. Водку разлили в три стакана, имевшихся в наличии. «Причащались» по очереди, внимательно наблюдая друг за другом, словно желая уличить кого-то в нечестности. С непонятным упорством Михаил вслед за алкашами вбивал в себя стакан за стаканом и только шире таращил голубые глаза, в которых уже, кажется, мерцало зелье. Он никогда в своей жизни столько не пил.
Михаил проснулся от сильного храпа, доносящегося из соседней комнаты. Он поднял веки и долго смотрел на незнакомый потолок, стараясь вспомнить, где находится. Смутно припоминал вчерашний день, новых друзей и нескончаемое застолье. Сначала ему показалось, что он переходит в пятое измерение, в некую бестелесную субстанцию. Потом резко качнуло в другое ощущение – сгущённой телесности: голова гудела, словно медный колокол, в ушах сильными ударами колотилось сердце. Ланге с трудом повернул голову – рядом лежала растрёпанная «буханка». На её щеке засохла вытекшая изо рта слюна, похожая на черту, проведённую мелом. «Где это я? – снова спросил себя Ланге. – Как я здесь оказался и кто эта женщина?»
Осторожно, стараясь не шуметь, он встал с матраса и прошёл на кухню. Там уже сидел Геннадий и допивал остатки водки. Вероятно, этот «венец природы» уже на девяносто семь процентов состоял из спирта, как огурец на девяносто семь процентов состоит из воды. Увидев помятое лицо Михаила, Гена широко улыбнулся ему.
– Ну что, Немец, наверное, башка трещит с похмелья? Давай, друг, выпьем, не ради пьянства, а ради нашего здоровья! – Геннадий отлил ему граммов пятьдесят из своего стакана.
– Слушай, Гена, я не могу! Я и так умираю, – простонал Михаил, потянувшись к рассолу из-под маринованных помидоров.
– Слабак ты, Немец! Вы все такие! – резюмировал Геннадий и залпом выпил. – Недаром говорят, что русскому в кайф, то немцу смерть.