Кровь на Дону - стр. 31
– Ну, не то, чтобы найти, – замялся Горбун, – искать не собираюсь, да и замужние они тут, почитай, все, а встретить, может, и встречу. Ты пойми, Гордей, мне ж не каждая баба подходит.
– Про то уже вся Москва ведает, – рассмеялся Бессонов. – Ладно, иди, но гляди, без озорства. Мы в гостях, и казаки народ суровый.
– Да я только пройдусь, посмотрю и вернусь.
– Не забывай, в ночь уходим.
– Помню. После обеденной молитвы и трапезы спать завалюсь.
– Ступай. Коли князь завидит на станице, скажи, я разрешил.
– Угу, хороший ты человек, Гордей. Ты, коли что, подходи, подмогу, чем могу.
– Да ступай ты уже. То рвешься на волю, то не выгонишь.
– Ушел.
Горбун от гостевого дома дошел по центральной улице до церкви, потом вышел на площадь – ничего интересного, казаки, женки ихние в заботах, детвора в играх. Двинулся к городьбе, вдоль которой шла извилистая улица, и почти всю ее прошел, когда увидел вельми пышных форм женщину, несшую с Дона коромысло с двумя объемными ведрами.
– Ух ты, – вырвалось у Горбуна, – вот это баба! Краса! – И он поспешил к ней:
– Извиняй, красавица, давай подмогу, а то тяжело таскать столько воды.
– А ты кто такой будешь? – бросила на него короткий взгляд женщина. – Из московской дружины, что ли?
– Из дружины. Так давай помогу.
Подумав, она передала Горбуну коромысло. Тот взял его легко, словно сухую, легкую жердь.
– Крепкий мужик, – проговорила бабенка, и в ее глазах мелькнул огонек. – Вот жена, наверное, довольна? Хозяин!
– Да какая жена? Нету жены. А как звать тебя, казачка?
– Лидухой зови. Меня все так зовут.
– Лидуха, Лида. Слушай, а муж твой, завидев нас, не осерчает?
– Не осерчает, – задорно рассмеялась она.
– Чего, не ревнивый?
– Не-а!
– Странно, казаки насчет этого…
– Да нет у меня мужа, – перебила его Лидуха. – В позапрошлом году на рыбалке утоп. В неводе запутался.
– Это как? Невод же с лодок тянут.
– Да какая теперь разница? Утоп и утоп. Вот и вдовствую с того времени.
Они медленно шли по улице к центру.
– Соболезную, Лидуха, – тихо проговорил Горбун.
– А не на чем соболезновать. Пил муженек без меры, на улице, почитай, каждый день валялся, казаки под вечер заносили в хату, а толку с того? Да и не мог он дать мне желанного.
– А пошто не мог-то? Из-за вина?
– Если бы! Сама бы поила, коли давал бы нужное бабе. «Достоинство» имел малое. Нет, для других, может, и нормальное, а для меня малое.
– А у меня, Лидуха, другая забота, я на всей Москве не могу найти подходящую бабу из-за того, что велико «достоинство».
– Да ты что! На всей Москве?
– Ну, есть, вернее, были две бабы, но что это за жизнь, когда противно с ними. То беда, Лидуха.