Кровь моего врага - стр. 23
– А ты наглый. – Тощий ощерился в неком подобии улыбки. Вновь блеснули ряды мелких хищных зубов. – Мы уже избавляем тебя от Осколка. Делаем одолжение, так сказать. Не стоит испытывать судьбу, прося большего.
– Не стоит делать из меня идиота. Осколок нужен вам, а не мне. И деньги вперед, я так работаю.
– Торгуешься?
– Естественно.
– Как насчет аванса? После того, как вытащишь девчонку.
– Сколько?
– Сколько сможешь утащить. Золота, я имею в виду.
Исаир усмехнулся. Это больше смахивало на деловое предложение. С золотом все разговоры немедленно приобретали вес и значимость. С золотом он мог даже терпеть дрянь k’wela рядом.
– По рукам.
Тощий довольно кивнул.
– Отлично. Я найду тебя в городе завтра днем, за таверной у храма. Надеюсь, к тому времени ты уже будешь не один… – Внезапно он прервался на полуслове, обернулся и уставился на потрепанный фургон, вынырнувший из городских ворот. Медленно переваливаясь с кочки на кочку, тот катился в их сторону.
– Ах, вот и они… – протянул Тощий, – запомни эти лица хорошенько.
На козлах сидели двое: престарелый дед в соломенной шляпе и широкоплечий юнец, старательно расчесывавший прыщавый, поросший редкой щетиной подбородок. Сколько ни старался, Исаир никак не мог понять, чем могла пригодиться память о подобных рожах.
– Они могут знать, куда тебе двигаться дальше, – пояснил сиплый голос рядом. – Сразу, конечно, не скажут, но ты же известный мастер вести переговоры.
– Кто бы сомневался… – пробормотал Исаир, рассеянно проводив телегу взглядом. Когда он обернулся, Тощего уже не было рядом. Позади лишь тянулась ухабистая дорога, нырявшая в пасть городских ворот.
Лучи света постепенно блекли и уползали из каморки, уступая место сгущавшейся тьме. С внутреннего двора слышались отзвуки разговора, прерываемые хриплым смехом и плевками. Ненадолго утихнув, голоса вскоре донеслись из коридора, более разборчивые и громкие, чем до этого.
Мадея облизнула потрескавшиеся губы и приподнялась на койке, впившись взглядом в железо двери.
– …и он заходит в комнату!
– …Ха, идиот!
– …И не говори. Хлопает глазищами и говорит…
Мадея прочистила горло.
– Эй!.. Э-эй!..
– …«Пойду я отсюда». – Раскат хриплого смеха. – Пойдет он, понимаешь ли!
Они ничего не слышали. Да что уж там, она еле различила свой тихий и осипший голос… Превозмогая боль, она встала на ноги и сделала шаг навстречу двери.
– Эй!.. Вы меня слышите, уроды?..
Снова слишком тихо, слишком далеко. Подобравшись к двери, Мадея обрушилась на нее всем весом и сползла на пол.
– Эй, вы! Идите сюда, мать вашу!
Разговор по ту сторону утих. Затем каменные плиты отозвались эхом тяжелых шагов.