Кровь драконов - стр. 70
Тинталья сощурилась, разглядывая горожанку. Ей не удавалось принять удобную позу, поэтому она оставила оба крыла полуразвернутыми и на миг оцепенела. Она подождала, когда женщина приблизится, а затем произнесла:
– Я тебя помню. Ты Джэни Хупрус, мать Рэйна Хупруса.
– Да.
– Где он? Я желаю, чтобы они с Малтой немедленно ко мне пришли.
Тинталья не стала распространяться о своей ране. В этой женщине бушевал гнев, лишь прикрытый пеленой страха. И до Тинтальи до сих пор доносились крики и проклятия от хлипкого причала, на который она приземлилась. Она надеялась, что его приведут в порядок настолько, чтобы ей можно было безопасно взлететь.
– Рэйн и Малта уехали. Я не видела их и не получала от них вестей очень много дней.
Тинталья воззрилась на женщину. Странно…
– Ты врешь.
Она ощутила молчаливое согласие Джэни, но фраза, ко-торую та произнесла вслух, противоречила утверждению Тин-тальи.
– Я их не видела. Я точно не знаю, где они.
«Сейчас проверим».
Тинталья медленно повела свои серебряные глаза и сосредоточилась на Джэни. Она собралась с силами и набросила на Джэни очарование. Женщина склонила голову к плечу, а на ее губах появилась слабая улыбка. А потом она выпрямилась и устремила суровый взгляд на драконицу. Она дала Тинталье понять, что попытка ее заворожить сделала ее более осторожной и менее расположенной к контакту.
Тинталье моментально наскучила игра.
– Хватит. Мне нужны мои Старшие. Куда они отправились, старуха? Я вижу, что ты все знаешь.
Джэни Хупрус сурово смотрела на нее. Ей явно не понравилось, что ее поймали на лжи. Другие люди, стоявшие позади нее, беспокойно двигались и что-то бормотали.
– Мне половину баркаса разнесло! – выкрикнул высокий мужчина.
Тинталья медленно повернулась, понимая, что резкие – движения могут пробудить боль. Мужчина, шагавший к ней, был рослым и нес длинный шест с крюком. Это был какой-то инструмент лодочника, но его могли использовать и как – оружие.
– Дракон! – проревел он. – Что ты собираешься делать? Что ты хочешь исправить?
Он замахал своим предметом так, что стало понятно: он намерен ей угрожать. При обычных обстоятельствах Тинталья бы вообще не встревожилась: вряд ли подобное орудие пробило бы ее толстую чешую. Оно нанесет ущерб только в том случае, если мужчине удастся найти уязвимое место. Такое, как, например, ее рана. Она неспешно повернулась к нему, надеясь, что он не догадается истолковать ее медлительность как слабость, а не как презрение.
– Исправить? – язвительно переспросила она. – Если бы ты все сделал правильно с самого начала, он не развалился бы настолько легко. Я ничего не могу сделать, чтобы что-то для тебя «исправить».