Кровь драконов - стр. 65

Он сильно раскашлялся, свернувшись в клубок на полу.

– Он стал сплошными костями, – отметил герцог.

– Насколько я знаю, это их естественная форма, – осторожно предположил Эллик. – Они длинные и худые. В старинных свитках есть несколько изображений, на которых они выглядят именно так. Высокие и покрытые чешуей.

– У него жар?

– Возможно, он теплее обычного человека, но это может быть свойством подобных существ.

– Я болен! – снова объявило создание с новой решимостью. – Я похудел, я не могу делать глубокие вдохи, я горю в лихорадке. Почему вы не задаете эти вопросы мне? Вы позволите мне послать весть тем, кто будет готов заплатить за меня выкуп? Просите за меня чего пожелаете: я ручаюсь, что вам заплатят.

– Я не ем мясо больных животных, – холодно проговорил герцог, устремляя взгляд на Эллика. – И я недоволен тем, что такое создание представили передо мной испускать болезненные миазмы. Полагаю, у тебя были благие намерения, канцлер, но это не соответствует твоей части нашего договора.

– Да, о мой великолепный повелитель. – Канцлер признал свою вину, вынужден был согласиться, но в его голосе появились едва заметные жесткие нотки. – Я прошу прощения за то, что навязал вам его присутствие. Я немедленно удалю его с ваших глаз.

– Нет.

Герцог тщательно прикидывал, что ему следует предпринять. Крошечный кусочек плоти, который Эллик дал ему несколько недель назад, придал сил. В течение почти двух дней после того, как он был съеден, герцог нормально переваривал пищу и даже мог вставать и делать самостоятельно несколько шагов. Потом ощущение здоровья ушло, а слабость вернулась. Плоть человека-дракона полностью не исцелила его, однако придала силы на несколько дней. Он прищурился, размышляя. Это создание ценно, а разочаровать Эллика именно сейчас – значило бы совершить серьезную ошибку. Следует принять Старшего как подарок, дать Эллику почувствовать, что он сохраняет расположение своего повелителя. Он сознавал, что именно присутствие Эллика сейчас является опорой трона. Однако нельзя предоставлять канцлеру слишком большую власть. Пока нельзя отдавать ему в жены дочь. Ведь стоит Эллику обрюхатить дочку – и ему больше не понадобится ее отец.

Герцог обдумывал все возможности не торопясь. Он не обращал внимания на то, что гвардейцы переминаются из-за жары и что лицо Эллика потемнело от стыда – и, возможно, от гнева. Он смотрел на Старшего. Если съесть больное животное, можно самому заболеть. Однако больное животное можно вылечить – и тогда оно снова станет полезным. Жизненные силы Старшего казались немалыми, возможно, его удастся исцелить.