Кровь ангелов - стр. 37
Но ничего не произошло, а в следующий момент ему стало очень жарко.
Ларс нащупал маленькую и плотную, совсем девичью грудь, и фемина захихикала – точно зазвенел колокольчик. Но из памяти без приглашения всплыло то, как Нервейг грызет женский сосок, а его супруга, сидящая на троне, отхлебывает из наполненной кровью чаши.
Отвращение на миг оказалось сильнее возбуждения.
– Ну, это никуда не годится, – проворковала Эльтирия. – Боишься меня?
– Да… – сказал Ларс, и для этого ему не пришлось соврать.
– Это правильно, бойся, но не сейчас… – И руки ее задвигались быстрее и яростнее.
Волна жара прокатилась по его телу, но ступни остались холодным, даже ледяными.
Судорога в паху заставила выгнуться дугой, и Ларс задергался, пытаясь с ней справиться. Почувствовал чужие губы там, где их вроде бы не должно было быть, а в следующий момент Эльтирия оказалась уже с другой стороны и прикусила его за бок, больно, до крови.
– Давай, старайся, красавчик, и если я останусь довольна, то…
Она прижалась к нему в десятке мест одновременно, словно на ложе была не одна женщина, а две, по коже побежали мурашки, а волосы встали дыбом даже там, где никогда этого не делали. В следующий момент Ларс обнаружил, что его разворачивают, направляют так, как наездник управляет лошадью.
Он оказался стоящим на коленях, а Эльтирия перед ним.
– Лижи! – это прозвучало как приказ.
Ларс замешкался, и его ударили по ушам – не сильно, но очень больно.
Он наклонился и заработал языком, ощущая ее соль, ее вкус и испытывая причудливо смешанное со страхом и отвращением наслаждение. Женщина застонала, потянула его голову выше, но нет, потащила его всего, одновременно ввинчиваясь под него.
Ларса вновь тряхнуло так, что он на миг потерял себя, превратился в визжащее животное, только и способное, что монотонно двигаться и мять, мять податливую плоть фемины…
Когда осознание вернулось, он обнаружил, что на пороге стоит хозяин Империума – темные глазки его поблескивали, в рыжей бороде виднелась плотоядная ухмылка, руки терзали край туники.
Страх пронзил Ларса, подобно гвоздю в метр длиной, ему стало очень, очень холодно.
– Что такое? – недовольно спросила Эльтирия, переставая стонать, и тут заметила супруга. – Мой государь? Присоединяйся, а то юнец не справляется, надо бы подбодрить его, ты ведь любишь подобные игры…
– В другой раз, сейчас дела, – сказал Нервейг, махнув ручищей, и бросил себе за спину, в коридор: – Карелус, ты готов?
– Да, мой государь, – отозвался невидимый управитель.
– Тогда пошли. – И хозяин Империума вышел из комнаты.