Кровь алая-2. Помни о жизни - стр. 5
Хароги понимал, что это не так. Однако отказаться от предложения уже не мог. Кто же станет оставлять в живых такого свидетеля?!
Проклиная всё на свете, полетел Хароги в Афганистан к Усаме бен Ладену. Тот к предложению провести теракт на территории США отнёсся прохладно, но люди из его окружения ухватились за эту идею.
На Хароги вышел Амин аль Рашди и сообщил, что помощник Усамы, доктор аль Заварихи согласен взяться за это дело.
С этого дня, Хароги по поручению Конте, передавал деньги Амину аль Рашди и Халледу Мухаммеду, а в замен получал от них информацию о том, как продвигается подготовка к теракту.
Конте, кратко и не вдаваясь в подробности, изложил всё это присутствующим.
– Общая беда должна сплотить всех американцев, – именно так Конте закончил свою речь.
– Но русские вряд ли согласятся на наше присутствие на Кавказе, – усомнился Мэлвин Франк.
– Поживём, увидим, – улыбнулся Прэтисс.
– А каково сейчас положение в Чечне? – поинтересовался Конрад Берендж.
В Чечне, с октября 1999 гола опять полыхала война, так называемая «вторая чеченская компания». Всё было как в и первую компанию: грязь, старая техника и оборванные солдаты. Но это уже была другая война.
Первыми это почувствовали генералы, ещё в Дагестане, в августе, когда прилетевший к ним Путин, в армейской палатке, провозглашая тост, сказал: «Очень хочется поднять этот стакан и выпить, но я предлагаю сейчас эту рюмку поставить. Мы обязательно выпьем за них, наших солдат, но выпьем потом, когда все задачи будут принципиально решены».
Кто-то забурчал под нос: «Плохая примета ставить рюмку на стол».
На Руси так уж заведено, поднял стакан, пей, но именно тогда, те, кто был в той палатке, поверили, теперь всё будет по-другому. Не так как в первую чеченскую компанию.
Этого не знали в резидентуре ЦРУ, когда вышли на людей из окружения Явлинского, и он 9 ноября заявил на заседании Государственной думы, что нужно приостановить операцию в Чечне и начать переговоры с руководителями Ичкерии, в ультимативной форме потребовать от Масхадова самостоятельно урегулировать ситуацию или уйти в отставку. Понимал ли Явлинский, какую глупость он предлагает?
Но войну уже было не остановить, и к концу декабря 1999 года Грозный заблокировали. В Генеральном штабе ещё шли дебаты по поводу того, брать Грозный или приостановить штурм, пополнить поредевшие в бою части техникой и людьми. Однако сама война решила этот спор: части подходившие к городу, постепенно, без всякой команды, втягивались в Грозный. Именно так была взята Ханкала – пригород Грозного. Город всё ещё был не плотно блокирован и боевики имели возможность относительно свободного перемещения.