Кроссворд для нелегала - стр. 29
Историю эту Телегин услыхал в первые месяцы своего появления в Центре. Праздновали День чекиста – 12 декабря. Торжественная часть давно кончилась. Те, кто был пьян, пошли спать, остальные продолжили. Одна из групп «продолжателей», в которой оказался и Слава, сосредоточилась в «курилке» – пятачке в кустах позади жилого корпуса, где стояли друг напротив друга две скамейки. Центром притяжения был весьма пожилой, но вполне бодрый и весьма заслуженный пенсионер, приглашенный на торжество в целях передачи славных традиций. Одна из немеркнущих традиций была со знанием дела и надлежащим тщанием передана и столь же истово воспринята – Слава был самым трезвым, но и он с трудом держался на ногах: традиции надо блюсти, на то они и традиции.
Здесь-то, в кустах позади жилого корпуса, и услыхало молодое поколение историю о Робинзонах и о Егере Дремове, мастерски изложенную и даже разыгранную в лицах пожилым пенсионером.
Остановился как-то рядом с дремовским штабом конвой. Этапировали в трибунал захваченных на освобожденной территории полицаев, карателей и прочих пособников оккупантов. Капитан Дремов разговорился со старшим конвоя. Они были в одном звании и, как выяснилось, земляки – из соседних деревень. С чего спор возник, пенсионер не помнил. Но слово за слово, и пошел разговор о рукопашных схватках. Старший был убежденным сторонником популярного тезиса: сила есть – ума не надо. И если не исхитрились противники достать друг дружку штыком или гранатой – тогда остается жить дальше тот, у кого кулак тяжелее да черепушка толще, а всякие там боксы-шмоксы, самбы-мамбы – пустое, для показухи сойдет, а в деле – только помеха.
– А хочешь пари? – Дремов придерживался других убеждений.
– Давай. А о чем у нас спор? – удивился конвойник.
– А о том, что я вон тому бугаю откручу башку в течение минуты, – Дремов кивнул на самого здоровенного молодого полицая. – Сходимся в рукопашную один на один.
– Ну это ты брось, – конвойник строго оглядел поджарого, невысокого Дремова. – Мне же за тебя отвечать придется. Нет, оставь, оставь. Вроде и не пили мы еще…
– А есть?
– А как же? Само собой! Трофейный коньяк. Всемирно известной марки «Мартель»!
– Ну вот и спорим на «Мартель». А я поставлю флягу спиртика. Идет?
– Спятил ты, капитан…
Однако ударили по рукам.
Полицая звали Васька. Он был под два метра ростом и очень удивился, когда недомерок офицер разъяснил ему, чем предстоит заняться. Васька усмехнулся.
Поначалу полицай махался вяло, хотя, конечно, кулаки сильно чесались разбить легавому голову, как спелый арбуз, – это Васька умел и любил, не раз устраивал показательные выступления на потеху корешам. И порешил Васька-полицай – была не была, порву-ка напоследок этого энкавэдэшника к чертям собачьим, и пусть конвой стреляет – все одно через пару дней трибунал. Виселицу уже сколотили, причем те же полицаи, не сильно замаранные. Из тех, кому «полтинник» светил да грел. А Ваське – веревка, толстая, прочная, чтобы тело его любимое висело долго, до темноты…