Кризис самоопределения - стр. 40
Возможности обсуждать это дальше не выпало, поскольку тут все узнали новость, что Команда Ко присвоила исковерканное название программы для своей кампании продвижения недискриминирующе-радостной сути Королевства в грядущем референдуме по вопросу английской независимости.
Первой у себя в новостной ленте углядела эту весть нервная младшая редакторша по имени Дейзи. Дейзи было всего восемнадцать – самая юная участница команды. В поколенческом цикле социальных медиа счет шел на месяцы, и Дейзи всегда все узнавала первой – и всегда оставалась подключенной к самым сообразным мобильным приложениям. Фейсбук – это для бабушек, Инстаграм – для мам, по ее мнению. Поэтому она лучше всего улавливала молниеносные сдвиги моды и фокуса в интернет-настроениях. На проектах типа “Острова любви”, существовавших полностью в моменте, Дейзи была канарейкой в угольной шахте – или же, если в сетевых понятиях, “коктейльной утей”[41] в Вотсапп. Вот почему именно Дейзи всякий раз первой заглядывала в ту новостную ленту, какую предпочитала публика ее поколенческой прослойки толщиной с облатку, и докладывала остальной команде веяния того, какова в данную секунду “общенациональная повестка”.
– Они назвали свою Команду Ко “ЛюбОстров”, – выдохнула Дейзи, читая с телефона. – А это наше название. Очевидно.
– Ну, не выйдет, – рявкнула Хейли. – Засудим.
– Там не как у нас.
– Не как у нас?
– Л-Ю-Б-Остров.
– Господи, какой же это вонючий отстой. Ну короче, плевать мне, как оно там у них. Мы первые.
– Первые, кто произнес “любовь”?
– В контексте “острова” – они же с этого передирают. Можем судиться, Дейв?
Дейв имелся, как полагается, – то есть отвечал за юридические дела и подобную муть.
– Вряд ли, – сказал он. – Любовь – это типа всеобщее достояние, как ни напиши.
– Может, оно и к лучшему, – вставила Дейзи. – У этой новости куча “сердечек”, “смайликов” и воздушных шариков.
Хейли это не убедило.
– Это политика. Мы в политику не лезем. Ну, кроме Дремучей Телки.
Все многозначительно закивали. Дремучая Телка – одна из самых популярных штучек всей программы. Убойно шикарная секс-бомба с таким провинциальным выговором, что аж все гласные в труху: на нее можно было полагаться в том, что она нет-нет да и ляпнет что-нибудь уморительно невежественное – типа “А Россия у нас в Нью-Йорке?”.
Но дело не в Дремучей Телке – Хейли беспокоило, что ассоциация с каким-то конкретным лагерем в общенациональной полемике может сработать против интересов программы и бросить тень на их торговую марку.
– Любой потенциальный голосующий из лагеря “Англии на выход”, – проговорила Хейли, – услышав “ЛюбОстров”, подумает не о солнце, сексе и сангрии, а о самодовольных, спесивых, градоцентричных из среднего класса неолиберальных любителях латте, не имеющих ни малейшего понятия о том, что происходит в “реальной” Англии.