Крипипаста - стр. 6
Продолжалось это примерно минуту, а потом я услышал зов:
«Юра! Ну Юра!», – голос этот гудел и дребезжал, будто звучал из телефонной трубки или старого радиоприёмника. Это был Женькин голос. Я в ужасе замер. Подумал: всё, крыша съехала.
А подруга на меня смотрит и говорит:
– Разве мы тут не одни?
– В смысле? – сипло выдохнул я.
– Ты разве не слышишь? – девушка неуверенно посмотрела на дверь. – Мне кажется, там тебя кто-то зовёт.
Я должен был что-то ответить, чтобы не пугать подругу, но мне нечего было сказать. Я приложил руку к голове и почувствовал, что затылок у меня мокрый.
«Юра!», – снова позвали меня. Мы с подругой переглянулись. Лицо у неё было как простыня бледное.
– Да не бойся ты. Это дети на улице кричат, – сказал я, сам в это не веря. Но встал и пошёл в прихожую.
Голос, как мне казалось, шёл из второй комнаты, где не было света. Я трусливо толкнул дверь. Посветил с порога телефоном. Никого. Шкаф, стол и пустая кровать, где когда-то спала моя, ныне покойная, тётка.
Я подошёл к окну. Может, и правда кто-то с улицы кричал? Смотрю, а во дворе на скамейке расставили бутылки два калдыря. И один из них, жирный боров, тянет руки к худенькой девушке в узеньких джинсах.
Было ясно, что он приглашал девушку присоединится к нему и его другу. Не слышал, что отвечала ему девушка, но явно не желала составлять им компанию. Почему ей было просто не убежать? Я пригляделся, а у жирдяя в одной руке женский клатч с блестящей цепочкой.
И тут что-то сзади меня как шаркнуло. Я аж на месте подпрыгнул. И тут же понял, что это сигнал, мол, «Что ты стоишь? Выручай девушку!».
Я выскочил в прихожую, влез в ботинки и побежал на улицу. Их было двое, но уж с двумя выпивохами я как-нибудь справлюсь. Я осанился, плечи расправил. Эти двое сразу почувствовали опасность.
Поняв, что они меня боятся, я совсем рассвирепел. Подошёл и шумно сгрёб ногой их бутылки на землю.
– Мужик, ты чего? – растерялся лысеющий сорокалетний толстяк. Его рябой тощий друг молчал.
– Сумку девушке отдай! – рявкнул я.
Смотрю, а девушке-то этой лет пятнадцать. Отвращение к алкоголику возросло. Девчушка получила свой клатч назад и тут же унеслась. А я остался, чтобы почитать нотации алкоголикам.
– Вы чего тут рассеялись, бродяги? Вам пойти некуда? Давайте, сейчас позвоню, в отделении переночуете, – говорил я.
Толстяк просил меня остыть, а рябой сидел и помалкивал, будто он тут и не при чём.
– Часто ты тут у девочек сумки отнимаешь? – я смотрел толстяку в лицо.
– Ничего я не отнимал. Она сама уронила, – алкаш заметно злился, но драться со мной не собирался.