Крик из прошлого. Воронье гнездо - стр. 20

– Где ты ливень-то нашёл? Сухо кругом, хоть бы малость смочило. Вон даже зелень на грядках припекло, полить надо…

– Я полью, – быстро вставил я, не желая услышать отказа. Костя меня пристыдил, так что теперь я пытался исправиться. – Пойдём, покажешь, где тут что.

– Пошли, – вздохнула женщина, – заодно баньку истопим. Попаришься, отдохнёшь после поливки огородов.

Вечер близился к своему завершению. Когда я полил весь огород – а там оказалось неимоверное количество грядок – время подходило к полуночи. Я устал настолько, что даже двигаться не хотелось, но тёплая баня, пропитанная хвойным ароматом распаренных веников, придала новых сил.

Я удобно расположился на деревянном полке и как попало стал хлестать себя веником. Не уверен, что всё делал правильно, но мне действительно стало намного легче. Усталости как ни бывало, а простуда и подавно не решилась бы теперь ко мне подступиться.

Наступившая ночь была тихой, банное времяпрепровождение подходило к концу, мне оставалось только сполоснуть тело и вытереть его насухо, как вдруг снаружи раздался необычайно громкий звук.

Прислушавшись и невольно бросив взгляд на единственное маленькое окно в бане, не снабжённое никакой занавеской, с ужасом для себя обнаружил чей-то силуэт. Первая мысль, которая пришла в голову – деревенские снова шпионят за мной. Гнев уколол нервные окончания, я разозлился, подумав о том, что кто-то из ребят застал меня в чём мама родила, но потом мысли немного успокоились. Зачем им это? Теперь все свои бредни на счёт проклятья и ужасов, творившихся в Гнезде, они могу сказать мне напрямую.

Я подумал бы, что подобный конфуз чья-то неуместная шутка, как звук повторился вновь, только в этот раз намного громче. Он был похож на вой хищного зверя и одновременно на жалобный женский крик. Казалось, стены в парной пошли судорогами, затряслись и заскрипели. Меня прошиб холодный пот, а страх ударил по всем внутренним органам.

Ещё секунду спустя по расшатанному банному окошку забарабанило что-то невидимое… Я смотрел в темноту, и уже не наблюдал ни силуэта, ни чьего-либо лица. Передо мной было обычное окно, которое дребезжало само по себе, а этот грохот сопровождали поистине лютые завывания и крики.

Почувствовав необъяснимый, первобытный страх и неподдельную дрожь в ногах, я еле перебрался к одежде и попытался как можно быстрее натянуть её на себя. Из-за воплей снаружи и не перестающего грохота – теперь что-то колотило ещё и в дверь предбанника – дурнота полностью овладела мной.

От творившихся снаружи ужасов голова пошла кругом, меня начало тошнить, но я пытался сдерживать рвотные позывы. Облокотившись на полок в попытке хоть на секунду унять страх, я вспомнил ещё об одной детали – в бане не было никаких замков, а значит, то, что находилось снаружи, могло с лёгкостью проникнуть внутрь. Бабушка говорила, что отсутствие защёлки – мера предосторожности, говорила, что в деревнях были нередкими случаи, когда люди угорали от банного жара, теряли сознание и валились с сердечными приступами… Я вдруг чётко услышал её слова: «Станет дурно – ползи наружу. Даже крепкие, молодые ребята умирали в парилках». Но как ползти наружу, когда там ТАКОЕ?!