Крик - стр. 6
Пока я ходила, в памяти плавали обрывки увиденного. Меня это сильно задело, но почему вот так? Села, постаралась как ни в чем не бывало открыть тетрадь, но мне это не удалось. Пальцы открывали все не те страницы. Наконец-то я раскрыла там, где лежали фотографии. На них была сфотографирована молодая женщина. Она стояла, облокотившись спиной на стену, руки за спину, гордо поднятая голова. И эта прическа начала семидесятых, ее ни с чем нельзя спутать, кудрявая с начесом, такую носила моя мама. На ногах шлепанцы, как будто она пришла с пляжа, и эта женщина была обнаженной.
Я положила фотографию и хотела закрыть тетрадь, но не смогла, что-то здесь было не так, что? Мне довелось многократно смотреть на фотографии обнаженных девиц, да я ведь и сама женщина, но то были журналы. Иногда я вытаскивала их из-под сиденья некоторых учеников. Но там были иные снимки, пошловатые, натянутые, ненастоящие, в них не было жизни. Еще раз внимательно посмотрела на снимок. Женщине было примерно 20 лет или чуть больше, она выглядела очень юно. Что-то робкое в ней было, нежное, мягкое и даже теплое, но что? Я посмотрела в окно. Встала, подошла к доске, зачем-то взяла мел, как будто хотела что-то написать, а потом вернулась к столу и, сев, опять открыла тетрадь.
И тут я поняла, что было не так. Женщина была не просто обнаженной, она была как девочка голой. У нее не было того самого черного пушка, что должен соединять ее длинные ноги. Там было голо, чисто и откровенно. Этот контраст ее возраста и обнаженного лобка делали ее наготу трогательной, невинной, убаюкивающей. Даже могла бы сказать, слишком откровенной.
Глубоко вздохнув, перевернула снимок, там была надпись: «Анапа, август 1976 г.». Я взяла второй снимок. Там была эта же женщина, она сидела на лошади. Брючный костюм обтягивал ее тело, в руках она держала маленький хлыст, глаза смеялись. Чему она так веселилась? Два этих разных снимка. В одном случае женщина обнажена, но такая серьезная, а на другом все наоборот: одетая и от души смеющаяся. Как будто я заглянула за ширму, посмотрела с другой стороны на ее жизнь. Еще раз взглянула на снимок, где она стоит в одних шлепанцах, теперь я узнала ее, это была Олина мама. Сразу вспомнила ее на собрании, такая строгая, немного полноватая, энергичная, всегда в совете родителей. Теперь я видела ее совсем другой. В этот момент зазвонил звонок, извещая о конце урока, я вздрогнула и резко закрыла тетрадь. Я не думала изымать данный снимок, это из семейного девичьего альбома, и пусть он останется у Оли.