Криабал. Апофеоз - стр. 82
Теперь ночью жизни становится как бы не больше, чем днем. В жаркий полдень все лежат в тени, а вечером высыпают на улицы, радуясь свежему воздуху.
Бриар снимал здесь квартиру на втором этаже. Небольшую, не слишком роскошно обставленную – но он никогда и не тяготел к роскоши. С деньгами у него после заточения и побега было не густо, зато друзей осталось немало. Да и волшебная сила никуда не делась.
При желании Бриар мог наколдовать себе целый дворец. Скрыться на дне морском или сотворить летающий остров. Мог исчезнуть в одном из множества других миров и забыть навсегда о Парифатской республике.
Но он не собирался этого делать. Без республики Бриар себя не мыслил. Он не желал киснуть в эмиграции или уходить в отшельники.
Он еще не стар. Седина в волосах и бороде почти не заметна. Он крепок, бодр, энергичен и многое еще способен дать миру. Бриар собирался вновь реформировать саму систему волшебства – и зримое этого воплощение лежало сейчас на столе.
Шестьдесят лет назад именно Бриар придумал язык Каш. Простую, удобную и понятную систему, которой сейчас пользуются все волшебники. Парифат стоит на волшебстве, а волшебство стоит на языке Каш.
Но для своего нового проекта Бриар придумал новый язык. Никому не известный. Полностью с нуля.
Все дело в магии. Ее психологических ухабах. Ограничениях, порожденных сознанием. Когда-то волшебники составляли заклинания на древнем красивом языке – титановой речи. А потом титанову речь стали знать все. Сейчас на ней говорит весь мир. Сейчас мало кто даже помнит, что изначально это язык титанов – его называют просто парифатским языком.
И он перестал годиться для заклинаний. Какое же это заклинание, если все понимают его смысл? В нем нет никакой загадочности, а по телу не пробегает мистическая дрожь.
И магия не работает.
Чтобы решить эту проблему, Бриар и создал язык Каш. Исключительно для волшебства. В принципе не годящийся для обыденной беседы, совершенно иначе устроенный.
Но… теперь и язык Каш тоже знают все. Не обыватели, конечно, но волшебники – все.
И теперь он тоже не так эффективен. Заклинания стали слабее. Все больше усилий приходится прилагать, чтобы они просто действовали как раньше.
Магия – довольно подлая вещь, которая требует таинственной атмосферы. Вычурных одежд и непонятных бормотаний. Чем она обыденней и доступней, тем больше в обществе чародеев, но и тем реже среди них встречаются по-настоящему великие. Волшебство из Искусства превращается в ремесло.
Так что этот новый язык Бриар держал в тайне ото всех и даже в определенном смысле от самого себя. Строго говоря, у него нет даже словаря. Бриар не стал придавать словам конкретные значения. Действовал по наитию, записывал звукосочетания так, как казалось правильным.