Крестовый поход - стр. 5
Парни молчали. А что говорить-то? Лопухнулись с ювелиром, чего уж…
Протокуратор Филимон Гротас смерил всю троицу презрительно-гневным взглядом и, заложив руки за спину, заходил по кабинету. Парни украдкой переглянулись – это хождение было хорошим признаком, похоже, праведный гнев постепенно покидал начальство.
– Ну, вот что, – Филимон, наконец, остановился, бросил недовольный взгляд на приоткрытую дверь. – Вот что я вам имею сказать… Ты, Иоанн, – начальник упер палец в грудь светловолосого парня с кудрявой бородкой и большим синяком, расплывшимся на левой половине лица. – Красавец, что и сказать. Работать можешь?
– Могу, господин Гротас!
– У тебя там что по последнему заявлению… кража свиньи, кажется?
– Да-да, свиньи. Там такая ситуация…
– Меня твоя ситуация не волнует! – снова взвился начальник. – Какую печать регистратор повесил на заявление?
– Зеленую.
– Сколько дней срок?
– Неделя, господин Гро…
– А у тебя сколько прошло?
– Пять дней.
– Пять дней?! Так что же ты тут стоишь?! Марш работать! И чтоб к завтрашнему дню эту свинью нашел! Нашел и передал владельцу! Марш!
Вытянувшись, Иоанн кивнул начальству и поспешно покинул кабинет.
– Теперь ты, – подкручивая усы, Филимон строго посмотрел на Панкратия. – Как там с нападением на зеленщика?
– Так это мальчишки пошутили, господин протокуратор, я уже с ним поговорил…
– Поговорил? А, между прочим, зеленщик недоволен остался! Иди теперь с ним говори, чтобы не написал жалобу эпарху! Марш!
Панкратий тоже ушел, правда, успев незаметно подмигнуть Лешке. Ободряюще так подмигнул – мол, держись. И вышел, прикрыв за собою дверь.
Проводив его взглядом, начальник устало махнул рукой оставшемуся в одиночестве Алексею:
– Садись, что маячишь?
Лешка поспешно сел.
– Ну, что скажешь? – Филимон вперил в него тяжелый взгляд.
– А что сказать – виноват, – поджал плечами юноша. И в самом деле, что тут еще скажешь?
– Это я виноват, не ребята, – продолжал Лешка. – Я же был старшим…
Протокуратор неожиданно хохотнул:
– Запомни, Алексей – виноватятся одни дураки. Умные люди – не бьют себя кулаком в грудь, а как можно быстрее исправляют допущенные ошибки.
– Так я…. Так я и готов…
– А для того, чтобы эти ошибки исправить, их нужно сначала найти, – Филимон резко вскинул голову. – . Кто стрелял?
– Старик… Ну, тот, неприметный тип лет сорока…
– «Неприметный тип» – язвительно передразнил начальник. – Чем это он таким неприметен? Кераксион Младенец, кстати, тоже прекрасный стрелок… был… Теперь уж года три, как не ходит – ноги отнялись. Ладно, о стрелке потом. То, что ты выстрелил первым – правильно. Иначе б плохо пришлось ювелиру.