Крест княгини Ольги - стр. 10
Он двинулся по длинному коридору, время от времени оборачиваясь, чтобы убедиться, что Лена следует за ним.
Так они дошли почти до конца, свернули, спустились по ступенькам в подвал и остановились перед железной дверью. Рыжий смущенно кашлянул:
– Я не представился, извините. Маклаков, капитан Маклаков. И примите, эти, мои соболезнования.
– Спасибо. – Лене, правда, сейчас было не до этого капитана с его извинениями, она ждала, что увидит за этой дверью. – Елена Лотарева.
– Очень приятно, – пробасил капитан и тут же смутился. – Я не то хотел сказать. Не в том смысле, что мне приятно, что вы… что у нас… что ваш муж…
Он окончательно смешался, покраснел всем лицом и даже шеей, как умеют краснеть рыжие, и забубнил что-то уже совсем неразборчивое.
К счастью для него, в эту минуту железная дверь морга открылась, и в дверном проеме появился долговязый тип в несвежем халате.
– Что стучишь? – проворчал этот тип недовольно. – Нет у меня спирта, сколько можно повторять? Говорил же, что нет, а они все ходят и ходят.
– Что ты несешь, Трофимов? – возмутился рыжий капитан. – Какой спирт?
– Известно какой, медицинский. Зачем еще ко мне весь ваш отдел таскается?
– Да не мели ты ерунды при постороннем человеке. Не позорь наше славное отделение!
– При постороннем? – Долговязый заметил наконец Елену и уставился на нее с интересом. – Откуда мне знать, что она посторонняя. Может, вы с ней вместе за спиртом пришли. А если посторонняя, тогда что она здесь делает? Сюда, между прочим, посторонним вход воспрещен! – Санитар кивнул на табличку, откуда почерпнул эту мудрость.
– Она не в том смысле посторонняя. – Маклаков снова начал краснеть. – Она в том смысле, что совсем даже не посторонняя. Она на опознание приехала, прямо из Питера. Прикинь, из целого Санкт-Петербурга. Так что ты ее не смущай, а лучше покажи ей того, объект.
– Мужика, который в гостинице коньки отбросил?
– Слушай, Трофимов, имей же совесть! Это ведь жена трупа, в смысле потерпевшего. Которая вдова. Неужели не можешь как-нибудь деликатно?
– Жена? – Санитар еще раз взглянул на Лену, и в его взгляде проступило что-то, что можно назвать состраданием. – Вы извините, у меня профессия такая, неделикатная. Пойдемте, раз уж приехали. Раз уж из целого Питера.
В мертвецкой было ужасно холодно, как на Северном полюсе. Может быть, это был натуральный холод, но не исключено, что Лене стало холодно от того, что ей сейчас предстояло увидеть. Как бы там ни было, в эту минуту у нее зуб на зуб не попадал.
Они прошли в большую полупустую комнату, стены и пол которой были облицованы кафельной плиткой. На потолке сияли люминесцентные светильники, от которых, казалось, было еще холоднее.