Крещендо - стр. 14

Она пошла к дому, скрестив руки на груди.

Ясно. Я была бесчувственной, нечуткой дочерью. Сделаю выводы.

Я все вглядывалась в деревья на той стороне улицы.

Все выглядело совершенно обыденно, и холодка, сигнализирующего, что там было что-то недоступное моему зрению, я не почувствовала. Шелестел летний ветерок, треск цикад наполнял воздух. Ничего угрожающего. Скорее на-оборот – деревья выглядели такими мирными в серебряном сиянии лунного света.

Патч тоже ничего за деревьями не увидел. Он отвернулся потому, что я произнесла эти глупые, напыщенные слова, которые вылетели из меня раньше, чем я смогла остановиться. О чем я только думала? Нет. О чем сейчас думает Патч?

Он уехал, чтобы не было необходимости отвечать? И я очень хорошо знала, в чем заключался ответ, как и то, почему сейчас я стояла и смотрела вслед его исчезающему джипу.

Последние одиннадцать секунд я лежала лицом вниз, закрывая подушкой уши, чтобы не слышать вопли Чака Делани – он громко и жизнерадостно повествовал о ситуации на дорогах Портленда (радио было у меня вместо будильника). Подушкой я пыталась отключить не только свой слух, я хотела выключить сознание и логику, приказывавшие мне немедленно вставать и одеваться, обещая неприятные последствия в противном случае. И центры удовольствия в моем мозгу выиграли. Они уцепились за сны, или, скорее, за субъект этих снов. У него были кудрявые черные волосы и убийственная улыбка. В данный момент он сидел спиной вперед на своем мотоцикле, а я сидела лицом к нему, и наши колени соприкасались. Я забралась рукой ему под футболку и притянула его к себе для поцелуя.

В моем сне Патч чувствовал, как я его целую. Не только на эмоциональном уровне, но настоящее, физическое прикосновение. В моем сне он был больше человеком, чем ангелом. Ангелы не испытывают физических ощущений. Я это хорошо знала, но во сне мне хотелось, чтобы Патч почувствовал, какие у меня мягкие, нежные губы, почувствовал, какие они на вкус. Хотела, чтобы он чувствовал, как мои пальцы гладят его волосы. Я хотела, чтобы он не мог сопротивляться тому притяжению, которое исходило от каждой клеточки моего тела, чтобы мысли его заплетались, чтобы он терял разум…

Как я.

Патч коснулся моей шеи под серебряной цепочкой, его прикосновение заставило меня задрожать от наслаждения.

– Я люблю тебя, – прошептал он.

Я как можно крепче прижалась к нему, чувствуя твердые мышцы его живота, и продолжала целовать, останавливаясь только для того, чтобы набрать воздуха в легкие.

– Я люблю тебя сильнее, – сказала я, и наши губы соприкоснулись.