Крещатик № 95 (2022) - стр. 64
– Пойдем скорее отсюда!
– Ты боишься кладбищ?
– Нет, я боюсь женщин, которые всех разглядывают.
Айна засмеялась, но как-то неловко, нервно. Она сказала, что устала, хотя было не поздно, Давид надеялся, что они еще сходят в кино. Уже начинало темнеть, Айна почему-то нервничала и они поехали обратно.
Вторник, 29 ноября
В понедельник они виделись мимоходом, у Айны в классе было собрание. Договорились встретиться во вторник в шесть. Но утром во вторник позвонила бабушка и попросила принести ей к шести часам женские журналы, которые выписывала невестка. Она ждала портниху и хотела иметь под рукой модели. Айне пришлось выдумать встречу с Ингой, чтоб выиграть хотя бы час, она же не могла предупредить Давида. Бабушка жила в Васастане, рядом с парком. Мадам дала для нее пирожков, испеченных к обеду кухаркой.
Когда Айна появилась у памятника Карлу XII и рассказала, что должна идти к бабушке, Давид очень развеселился.
– А где твоя красная шапочка?
– Какая шапочка? – не сразу сообразила Айна.
– Ну, кто это ходит к бабушке с пирожками?
Теперь и Айне стало смешно. Действительно, сказка о Красной Ша почке.
– А ты серый волк?
– Да, и ужасно голодный. Я хотел пригласить тебя поужинать, а теперь придется есть бабушку.
И они опять смеялись вместе.
– А я, правда, играла Красную Шапочку, – сказала Айна. – В школе в Толларпе. Меня выбрали за маленький рост.
Они опять шли мимо Оперы.
– Ты бывал в Опере? – спросила Айна.
– В Вене часто, а здесь только раз со школой.
– А я никогда не была, – Айна вздохнула.
– Пойдем! Хочешь, сейчас же зайдем в кассу?
– Нет, сейчас у нас мало времени.
– Тогда завтра сразу после работы куплю.
– Завтра школа.
– Ну, послезавтра. Побежали, как в воскресенье?
Они взялись за руки и побежали, но недалеко, потому что свернули на Дротнинггатан и бежать уже было невозможно. Узкая и тесная, заполненная транспортом и пешеходами, улица шла далеко вперед.
– Правда, это самая длинная улица в Стокгольме? – спросила она.
– Во всяком случае, самая прямая. Это была дорога для королевских экипажей.
Они шли и разговаривали, и дорога не казалась им длинной.
– Скажи, – спросил Давид, – а как ты оказалась в Толларпе?
– После первой больницы. Мне некуда было деться.
– А… твои… родители?
– Они остались в Финляндии. Я же «ребенок войны».
– Значит, ты тоже…
– Да, скоро будет 10 лет, как я попала в Швецию. Тоже в 39 году.
– Как и я.
– Да, только в декабре.
– Расскажи.
– Не сейчас. Это не очень интересно. И совсем не весело.
– Тебе нравилось в Толларпе?
– Сначала очень.
– Почему сначала?
– В 42-м году приехала новая группа финских детей. Я уже была как бы шведкой. По-фински помнила только простые слова. Дома вообще не очень много говорили, книжек у нас не было. Читать и думать по-настоящему я начала только в шведской школе. Но, с другой стороны, я тоже была финским ребенком, как и они. Я раньше попала в Швецию и уже освоилась. От меня ждали помощи, перевода, объяснений. А я не могла ничего объяснить по-фински, мне не хватало слов, я неправильно склоняла те слова, что помнила. В финском не как в шведском, где все одинаково, слова постоянно меняют окончания.